|
Живой организм — это единство. Очевидно, ваш образ жизни здесь, на Островах, отвечает более глубоким человеческим инстинктам, тогда как наш — нет. Поэтому пять лет, проведенные с вами, оставили в нашем мальчике след более глубокий, чем предыдущие двадцать, заполненные лозунгами и муштрой. Когда мы доставили его назад, психолазер стер его память, да. Я даже думал, что это удалит все привычки. Но это не коснулось истинных привычек — глубины реакций, возможно, на том уровне, который мы называем проявлением эмоций. Ванен мог забыть, что он был островитянином, забыть же гордость, свободу, верность — то, что это действительно означает, — он не мог. Его тело помнило это! — Хорлам улыбнулся: — Нельзя сказать, что я и не заметил этого, — закончил он, — но мое отступничество было достаточно сильным, чтобы я не захотел об этом сообщать. Мне было интересно посмотреть, как будут развиваться события. Теперь я это знаю и не жалею.
Девушка склонилась над сиденьем и прижалась щекой к щеке Ванена. Он поднял голову и вытер глаза, как ребенок. — Что мы теперь будем делать? — спросила она. — Вернемся в твою страну, в нашу страну, — сказал Ванен, собрав силы. — Предупредим их. У нас есть еще много времени, и мы успеем подготовиться, развить свою науку, построить собственные корабли и найти союзников на других планетах. Мои знания и знания Хорлама помогут в самом начале, но для того, чтобы довести дело до конца, понадобится много поколений. Для мужчины это хорошая работа. — О… Торрек, мой бедный, обиженный Торрек… ты все забыл! — Я запомнил самое главное, верно? — теперь он повернулся и посмотрел на нее. — А остальному смогу научиться снова. Ты научишь меня? |
