– Я тебя не заметила. Ты в курсе, что здесь делает полиция? – Кэти вышла из дверей магазина: – Я приехала минут пятнадцать назад, и они уже были здесь.

– К большому сожалению, я в курсе. – И тут до меня дошли слова Кэти: – Ты пришла только что?

Она в замешательстве кивнула.

– Разве кондитеры не встают ни свет ни заря, чтобы приготовить свежие вкусняшки к открытию?

Ватсон заскулил в попытке привлечь наше с Кэти внимание. Он поднял переднюю лапу.

– О, я произнесла то самое слово, да? – Я наклонилась и сочувственно потрепала его: – Прости, малыш! – Я улыбнулась Кэти: – Я произнесла запрещенное слово.

– Я догадалась. – Кэти вздохнула, и в ее голосе мне послышалось раздражение: – И да, ты права. Большинство кондитеров так и делают. Если бы этот магазин был моим, то я бы, конечно, приходила раньше. Но Агате не нравится, когда я нахожусь здесь в нерабочее время. Я должна делать выпечку в течение дня. Она очень строго следит за тем, когда я здесь нахожусь. – Кэти попыталась заглянуть внутрь магазина через мое плечо, но безуспешно, так как окна все еще были заклеены бумагой. – Полиция в твоем магазине?

– Да.

Кэти посмотрела на меня, ожидая дальнейших объяснений:

– У тебя все в порядке?

– Я в порядке, спасибо.

Некоторое время мы неловко постояли в молчании. Я обдумывала, как лучше поступить. Я была уверена, что не следует ничего ей рассказывать. Но было очень странно осознавать, что босс Кэти лежит мертвой в моем магазине, а я просто стою здесь и делаю вид, что ничего не произошло.

Я посмотрела по сторонам, убедилась, что вокруг нет ни души, и тихо произнесла:

– Вообще-то, Кэти, мне очень жаль сообщать тебе это, но… – Я судорожно сглотнула. Блин! Что я делаю? Мне никогда не приходилось раньше сообщать о чьей-либо смерти. Я не могла придумать, как закончить, поэтому просто сказала правду: – Кажется, Агату убили этим утром в моем магазине. Или этой ночью. Я не могу точно сказать когда.

– Агату? – Кэти попятилась назад и врезалась в дверной косяк. Она помотала головой, как будто хотела вытряхнуть из нее услышанное: – Ты серьезно?

– Да, мне очень жаль.

– Агата мертва. – Кэти снова потрясла головой, потом повторила эту фразу: – Агата мертва… – Взгляд ее карих глаз обратился ко мне: – Мертва, ты говоришь… В смысле, ее убили?

Я кивнула. Реакция Кэти показалась мне странной.

– Вау! – Кэти моргнула несколько раз, ее голос звучал будто бы издалека:

– Вау, убили. Это просто… вау. – Она оглянулась на «Греховные сласти». – Хех. Наверное, это значит… – На этой фразе она замолчала, поэтому мне так и не удалось узнать, что бы это могло значить. Когда Кэти снова посмотрела на меня, ее щеки горели румянцем: – Прости. Это ужасно. Я имею в виду Агату.

Я не сдержалась и ляпнула:

– А по тебе и не скажешь.

В ответ Кэти фыркнула и мрачно усмехнулась:

– Прошу прощения. – Она пожала плечами: – Бывает, я выражаюсь прямолинейно, и некоторых людей это пугает. Но нет, я не так уж расстроена. Удивлена? Да. Расстроена? Нет. Агата была не самой приятной женщиной и далеко не самым лучшим боссом.

– Да, я это успела заметить.

Глаза Кэти расширились после моих слов.