Таналаста развернулась и бросилась в объятия отца, думая о своём вероломном женихе.

Все присутствующие смогли увидеть Блефа, прислонившегося к стенке сферы. Он отчаянно пытался сделать вздох. Казалось, что сфера становилась все меньше и меньше, сжимаясь вокруг абраксуса.

Джоги посмотрел на Вангердагаста и увидел, что по лицу старого мага ручьями бежит пот.

Когда тело мага задрожало, Донеф и Джоги схватили его за плечи, и молодой Марлиир спросил:

— Что нам делать?

Но маг не ответил. Вместо этого он продолжал сжимать сферу. Для начала, пополам сложилось тело задохнувшегося Аунадара Блефа, которое было зажато между абраксусом и барьером. Затем раздался жуткий звук мнущегося металла, и измученный веками механизм бессильно обмяк.

Таналаста посмотрела на Вангердагаста, который, казалось, вот-вот умрёт. К принцессе подошла Кэт Вивернспур, которая вложила ей в руки медальон, после чего обернулась к сфере и начала колдовать. Под маленьким магическим куполом раздался взрыв, который осветил и сотряс весь тронный зал.

Обессиленная колдунья упала на принцессу и короля, который свободной рукой поймал девушку. Кэт прижалась к груди короля, после чего потеряла сознание. Вангердагаст прекратил заклинание. Сфера пропала. Осталась лишь кучка обгорелых костей и металла.

У трона Вангердагаст опёрся на плечи дворян и прорычал на весь зал:

— Король жив! Да здравствует король!

— Да здравствует король! — подхватил кто-то в толпе.

— Да здравствует Азун Четвертый! — подхватил еще один голос.

— Да здравствует Азун! — в унисон прокричали Пурпурные Драконы, подняв свои мечи.

— Азун! Азун! — кричали собравшиеся дворяне и жрецы.

Все собравшиеся, кроме Вангердагаста, Таналасты и Азуна, склонили колени. Донеф посмотрел на короля, который милостиво улыбнулся.

Донеф заметил, что Таналаста не оплакивает свою утрату, хотя она так сильно любила Аунадара. Видимо, еще была надежда.

Марлиир вскочил и, подняв меч над головой, прокричал:

— Да здравствует король Азун Четвёртый!

К нему присоединился Джоги Вивернспур, а когда Азун повернул к ним голову, то Вангердагаст хихикнул как школьница и, наколдовав магический меч, поднял его над головой.

Восторженные звуки заполонили зал, и только Донеф и Джоги слышали слова мага:

— Что ж, значит, будет праздник.

Эпилог

Год Перчатки (1369 г. по Л.Д.)

Предполагаемые заговорщики собрались в зале Грифонового Клинка. Кровать, на которой лежал больной король, была убрана, а окна, заколоченные во избежание распространения яда, теперь были настежь открыты. За окном светило солнце, а в городе шли празднования.

Кэт кивнула на окно и сказала:

— Горожане рады, что их король жив.

Король, о котором шла речь, сидел за столом и играл в шахматы с мужем Кэт, Джоги Вивернспуром, который только-только сделал ход. Король погладил свою бороду и сделал ответный ход. Это заставило Джоги сложить руки, положить на них руки и задуматься.

— Как игра? — спросила Кэт, кладя руки на плечи мужу.

— Просто великолепно, — ответил он. — Я перечитал столько книг по шахматам, но никак не могу пробить его оборону. Каждый раз Азун отбивает мою атаку, да так, что становится хуже мне. Я уже проиграл три игры, а в этой стычке потерял двух слонов.

Кэт поцеловала мужа в голову и подмигнула королю, после чего взяла кувшин с вином и пошла к Вангердагасту, Донефу и Таналасте, занятым беседой.

— Как идёт игра? — спросил маг.

— Плохо, — ответила Кэт. — Джоги не может пробить мастерскую оборону Азуна.