– Если уж конунг не хочет жениться из-за Регинлейв, то пусть бы она хоть охраняла его по ночам от мары! – с досадой произнес Асвальд, чтобы хоть что-то ответить.

Ревность валькирии-покровительницы, из-за которой женитьба конунга откладывалась на неведомый срок, злила его гораздо больше, чем всех стоящих во дворе. Тому имелись причины. По этим-то причинам он и не хотел просить поддержки у других знатных родов Аскефьорда: еще подумают, что род из Висячей Скалы сам не может справиться со своими делами!

– А если конунг не женится, то его наследником станет Эрнольв Одноглазый! – вставил прямодушный Орм. – Да возьмут меня великаны, если это не так!

Асвальд смерил его ядовито-презрительным взглядом: помолчал бы, когда рядом стоят люди поумнее! Предположение, что после Торбранда конунгом может стать его дальний родич Эрнольв ярл, было Асвальду очень неприятно.

– Поменьше болтайте про валькирий! – предостерегла Люна и опасливо глянула в хмурое небо.

– Эй, Арне! – Хьёрлейв окликнул молодого хирдмана, проходившего через двор. – Ты у нас всегда все знаешь про конунга. Кто так громко храпит, что мешает ему спать?

Арне сын Торира остановился и учтиво поклонился Хьёрлейву и Асвальду. Ему было лет двадцать, и в дружину Торбранда конунга он попал благодаря той же войне, потому что в мирное время низкий род не позволил бы ему занять такое почетное место.

– Да ничего особенного. – Парень пожал плечами, виновато посмотрел на Хьёрлейва, как будто сам за чем-то недоглядел. Светлые волосы падали на узковатые голубые глаза и придавали парню застенчивый вид. – Сейчас полнолуние, а он в полнолуние всегда плохо спит. Да и не он один…

– Полнолуние – время ведьм! – тревожно напомнила Люна.

– И пусть возьмут меня великаны, если та проклятая квиттинская ведьма не принялась опять за свои мерзкие дела! – подхватил Орм.

– Помолчи! – оборвал его Асвальд. В Аскефьорде считалось неучтивым вспоминать о ведьме, принесшей всей земле фьяллей столько бед. – Если повторять одно и то же пожелание очень часто, то рано или поздно оно сбудется. Когда тебя возьмут великаны, тогда и будешь рассуждать о ведьмах с полным знанием дела!

Орм обиженно насупился. Он был среднего роста, а прозвище Великан ему принесла привычка при всяком случае повторять «да возьмут меня великаны». Этот Асвальд сын Кольбейна слишком много себе позволяет!

– Вот вернется Хродмар ярл! – попытался всех утешить Марвин Бормотун. – И конунг тогда повеселеет…

– Уж Хродмар лучше всех знает Квиттинг и тамошнюю нечисть, – пробормотал Асвальд. Его-то возвращение Хродмара ярла ничуть не порадует, привези тот хоть все сокровища Фафнира*! И чем больше Хродмар привезет, тем меньше Асвальд обрадуется.

– Да… Да уж… Долго их нет… – раздались согласные вздохи со всех сторон.

– Эй, фру Стейнвёр! – Хьёрлейв окликнул женщину, проходившую мимо. Одной рукой она крепко прижимала к себе горшок со сметаной, а во второй держала большую ложку и старательно облизывала ее на ходу. – Ты не знаешь, когда вернется твой сын?

С тех пор как больше двух лет назад жена Торбранда конунга, кюна* Бломменатт, умерла и в его роду не осталось женщин, фру Стейнвёр присматривала за усадьбой. Она была матерью Хродмара ярла, которого Торбранд ценил больше всех своих людей.

– Ингвильда говорила, что он ей снился, – ответила Стейнвёр, охотно остановившись. – А он ей снится только тогда, когда все хорошо.