Альберт, как я и думал, ждал нас на улице. Я бы тоже встречал его у дверей, если бы он приехал на выходные в Лондон с красивой женщиной.

— Мы оставили для вас ваш обычный номер, мистер Романелли, — сообщил он. Казалось, он едва сдерживается, чтобы не подмигнуть мне.

Сьюзи шагнула вперёд и в упор посмотрела на Альберта.

— А где будет мой номер?

Он улыбнулся ей и не моргнув глазом ответил:

— Полагаю, мадам будет удобно в соседнем номере.

— Ценю вашу заботу, Альберт, — заявила она, — но я предпочла бы занять номер на другом этаже.

На этот раз Альберт растерялся, правда, быстро оправился и потребовал журнал регистрации. Он несколько минут изучал записи, потом сказал:

— У нас есть свободный номер с видом на парк. Он находится прямо под номером мистера Романелли.

Он щёлкнул пальцами и вручил два ключа коридорному, который вертелся поблизости.

— Номер пятьсот семьдесят четыре для мадам и апартаменты Наполеона для мсье.

Коридорный придержал для нас дверь лифта и, как только мы вошли внутрь, нажал кнопки с цифрами «5» и «6». Когда двери открылись на пятом этаже, Сьюзи сказала с улыбкой:

— Встретимся в фойе около восьми?

Я молча кивнул, так как мама не говорила мне, как вести себя в подобной ситуации.

Я достал из сумки вещи, принял душ и завалился на огромную двуспальную кровать. По телевизору шёл чёрно-белый французский фильм. Я так увлёкся сюжетом и уже вот-вот собирался узнать, кто же всё-таки утопил женщину в ванне, когда случайно взглянул на часы. Они показывали без десяти восемь, а я всё ещё не был одет.

Я чертыхнулся, быстро натянул на себя какую-то одежду и, даже не посмотревшись в зеркало, выбежал за дверь. Интересно, кто же всё-таки убийца? Я вскочил в лифт и, когда двери открылись на первом этаже, чертыхнулся снова, потому что Сьюзи уже ждала меня в фойе.

Должен признать, что, увидев её в этом длинном чёрном платье с элегантным разрезом, приоткрывавшем стройное бедро при каждом шаге, я готов был её простить.

В такси по дороге в ресторан она без умолку хвалила свой номер и восхищалась вышколенным персоналом.

За ужином — хочу заметить, еда была восхитительной — она говорила о своей работе в Нью-Йорке и вслух размышляла, вернётся ли когда-нибудь в Лондон. Я старался выглядеть заинтересованным.

Когда я оплатил счёт, она взяла меня за руку и предложила в такой приятный вечер пройтись до гостиницы пешком — тем более, по её словам, она слишком много съела. Она сжала мою руку, и я подумал, что, может быть, всё-таки…

Она не отпускала мою руку до самой гостиницы. Когда мы вошли в вестибюль, коридорный бросился к лифту и открыл перед нами двери.

— Будьте любезны, какой этаж? — спросил он.

— Пятый, — твёрдо ответила Сьюзи.

— Шестой, — вынужден был сказать я.

Сьюзи повернулась и поцеловала меня в щёку. В этот момент двери открылись.

— Я навсегда запомню этот день, — сказала она и вышла.

Я тоже, хотел сказать я, но промолчал. У себя в номере я лежал без сна, пытаясь понять, что всё это значит. Я понимал, что я всего лишь пешка в крупной игре; но кто, в конечном счёте, уберёт меня с доски — слон или конь?

Не помню, когда я заснул, но проснулся около шести. Я вскочил с кровати и с удовольствием отметил, что «Фигаро» уже подсунули под дверь. Я проглотил её от корки до корки и узнал все последние французские скандалы — причём ни одного сексуального, хотел бы добавить, — потом отложил газету в сторону и отправился в душ.

Вниз я спустился около восьми и нашёл Сьюзи в ресторане. Она сидела за угловым столиком, потягивая апельсиновый сок.