— А что родители сказали?

— Сказали? Если бы. Мама, когда узнала, на что я благословление богини потратила, меня по щекам отхлестала и на месяц сладкого лишила, а отец через колено перегнул и так всыпал, что задница потом три дня горела, — расхохоталась лэра, нисколько не тяготясь столь пикантными подробностями, — Зато теперь бедной лэре есть на что себя прокормить и лучший салон в городе содержать.

— Вы точно уверены, что причиной благословления стали танцы на празднике? — задумчиво постучал я пальцами по столешнице.

— Можете мне поверить. У меня было достаточно времени, чтобы понять, что ничем другим я богиню заинтересовать не могла. Да и крестьянки не просто так на праздники бегают. У деревенской девушки не так много шансов обратить на себя внимание Релти, а наша богиня любит занимательные события. Так что недаром девки всю ночь у костров титьками трясут, да задницей виляют. За всех не скажу, но из тех крестьянок, что я знала, больше половины себе благословление на праздниках заработали.

Развить дальше интересующую меня тему разговора я не успел. Нас позвали посмотреть на маникюр.

Что могу сказать — хуже лака я в жизни не видел! Но своё мнение мне пришлось придержать, потому что лица лэры и мастеров сияли от восторга.

Своё раздражение я сорвал на девушке, которая начала возить Эмгану кисточкой по лицу.

— Вы всё не так делаете! — вырвалось у меня, прежде, чем я успел сдержать порыв.

— Может вы нас научите, — ехидно прошипела лэра за моей спиной.

— Да легко, — отодвинул я в сторону девушку с кисточкой.

Ха, эти средневековые стилисты нашли, чем испугать клоуна. У меня десятилетний опыт накладывания гримов и макияжей. И если уж я сам себя в состоянии загримировать «под Чаплина», то чуть подкрасить девушке лицо — плёвое дело.

Задав пару вопросов, и разобравшись, что у них в какой баночке, я довольно быстро справился с задачей, несмотря на убогий инструментарий. Проделал я это с комментариями, объясняя, что и для чего я наношу, попутно рассказывая, что ещё можно сделать, чтобы правильно нарисовать лицо. С губами провозился чуть дольше. Закончив, развернул Эмгану к зеркалу, и сделав шаг назад, оценил, как всё смотрится.

— Чего-то не хватает, — почесал я свой рыжий затылок и, сообразив, щёлкнул пальцами, — Блеск для губ! Где он?

— Мы не знаем, что это такое, — промямлила одна из мастериц.

— Обычный воск с добавлением масел, — расшифровал я искомый продукт и оглядев девушек, увидел в ответ грустные коровьи глаза.

— Эх, учить вас ещё и учить, — вздохнул я, — Эмга, подъём! Мы уже опаздываем.

Мне пришлось шлёпнуть старосту по руке, которой она потянулась к лицу, и это привело её в себя. Староста отмерла и зашевелилась, а девушки кинулись освобождать её из-под накидки.

— Как договаривались, — выложил я перед лэрой золотую монету.

— Можете оставить деньги себе, если пообещаете, что в следующий выходной вы зайдёте ко мне ещё раз, — пальчиком пододвинула лэра Энасти мне золотой кружочек, — К тому времени я успею всё осмыслить и, возможно, сделаю вам интересное предложение.