Грязнов слушает! — рявкнуло в трубке.
Добрый вечер. Ты чем недоволен?
Ё кала маны! Откуда?!
Не звонил Турецкий?
Может, и звонил. Я только вошел.
Выходи обратно. Я жду. Куда ехать, думаю, объяснять не надо.
Понял, Леша. Щас буду.
Через несколько минут Грязнов и нагрянул.
Дай выпить, — обратился он к хозяину.
И выпить дам, и закусить, — ответил Юрий Дмитриевич, выходя из своей комнаты, служащей ему кабинетом.
Не нравится, Слава? — ехидно спросил Кротов. — Конечно, ты же размахнулся на десятки тысяч баксов, а тут — шиш!
А я, Леша, на тебя надеюсь — нашелся Грязнов. — Если не ты, то кто же?
Не люблю лести, — поморщился Кротов.
Я не льщу. Это тебе Грязнов говорит, а не кто-то из твоих лизоблюдов.
Ну, если Грязнов, значит, будем думать.
Турецкого, как вижу, не ждать?
У Турецкого дела более важные, чем найти какой- то вагон с наркотиками. И скажу тебе, более опасные.
Как прошло-то, нормально, в столице-матушке?
Нормально. А твои, говорят, здесь всех перепугали!
Было. Поразмялись ребятки, повеселились... Злые, как черти! Не дай Бог, сюда нагрянут. Конец полковнику!
С подносом в руках, на котором стояли тарелки с закуской и возвышалась бутылка «Смирновской» емкостью в ноль семьдесят пять, вошел Мильков.
Полковничья, — кивнул на бутылку Юрий Дмитриевич. — Просит. Как захожу, так и просит. Винца даю, домашнего, а водки — ни-ни. Приказ.
С полковником и выпьем, — поднимаясь, сказал Кротов. — Зачем обижать человека? Веди в свой амбарчик, Дмитрич!
Зарецкий, услышав звук проворачиваемого ключа в замочной скважине, приподнялся с дивана, а увидев вошедших, встал. Грязнов был удивлен происшедшей перемене в лице, да и во всем облике полковника. За сутки словно подменили человека. Зарецкий осунулся, под глазами появились черные круги, темные глаза были налиты тоской. Но он был, как и в прошлый раз, спокоен и выдержан. Лишь один раз подвели его нервы. Не успел Мильков разлить водку, как он подрагивающей рукой взял стакан и залпом выпил, выдохнул воздух и закурил, с наслаждением затягиваясь дымом.
Теперь можно жить, — невесело усмехнулся он.
Я пошел, — сказал Мильков в надежде, что Кротов остановит его, но тот не остановил.
Ваше лицо мне знакомо, — сказал Зарецкий, обращаясь к Алексею Петровичу. — Мы не встречались?
Я вижу вас впервые. — Кротов глянул на часы. — Время позднее, а я не знаю, сколь долго продлится наш разговор...
Думаю, он будет недолог, если вы мне сообщите нечто новое, — перебил Зарецкий.
Постараемся. Начинай, сыщик, — обернулся он к Грязнову.
Операция, о которой вы хорошо осведомлены, прошла нормально, — сказал Грязнов. — Арестованы и отправлены в Москву полковник ФСБ Селянин, а также его подчиненные подполковник Слядников, майоры Зе- ленко, Уваров, Марков и трое ваших сотрудников.
Это был хорошо продуманный ход Славы. Об аресте, он знал точно, до поры до времени не было известно не только Зарецкому, но и самому начальнику управления ФСБ Воронежа. В лице полковника промелькнула растерянность, он потянулся за бутылкой, но Грязнов строго сказал:
Пить будете после разговора, полковник.
Разрешите добавить, —вступил в беседу Кротов. — В Москве арестованы из госбезопасности генерал Пестов, полковник Павлов, а также все их сотрудники, без исключения, имевшие отношение к казино.
Я, как вам известно, далек от дел работников безопасности, — попытался обелить себя Зарецкий.
Ваши сотрудники утверждают обратное, — возразил Грязнов. |