– Чушь какая-то! – В животе у Макса все дрожало с тех пор, как раздался предупредительный свист.

Кинг выглянул из хижины и увидел уставившихся на него людей. Он вытащил начатую пачку сигарет.

– Держи, Макс. Пусти по кругу. Празднуем.

– Здо́рово! Вот спасибо. – Макс взял пачку. – Красота! Все висело на волоске. Мы все рады за тебя.

Кинг наблюдал за ухмылками людей. Некоторые были добродушными, и он запомнил их, другие улыбались через силу, и это также от него не укрылось. Вслед за Максом все повторяли слова благодарности.

Макс выпроводил всех наружу и начал делить полученное богатство.

– Это шок, – тихо произнес он. – Наверняка. Как от разрыва снаряда. Он в любую минуту оторвет голову англичанину. – Макс посмотрел в сторону хижины, откуда донесся еще один взрыв хохота, и пожал плечами. – Он спятил, и неудивительно.

– Ради бога! – говорил Питер Марлоу, держась за живот. – Давайте поедим. Если я не поем сейчас, то вообще есть не смогу.

И они стали есть. Трапеза прерывалась приступами смеха. Марлоу пожалел, что яичница остыла, но смех согрел кушанье, оно было великолепным.

– Здесь не хватает немного соли, вы так не считаете? – спросил Питер подчеркнуто бесстрастно.

– Смотри-ка, мне тоже так кажется. Я думал, что достаточно посолил. – Кинг нахмурился, повернулся, чтобы взять соль, и тогда заметил прищуренные глаза.

– Что еще, черт возьми? – поинтересовался он, невольно начиная смеяться.

– Господи, это была шутка! У вас, американцев, не очень-то сильно развито чувство юмора, правда?

– Идите к черту! И бога ради, хватит ржать!

Когда они съели яичницу, Кинг поставил вариться кофе на плитку и стал искать сигареты. Потом вспомнил, что отдал их, поэтому присел и отпер черную коробку.

– Эй, попробуйте вот это, – предложил Питер Марлоу, протягивая коробочку с табаком.

– Спасибо, но я не выношу эту дрянь. Она раздражает мне горло.

– Попробуйте. Табак обработан. Я научился этому у яванцев.

Кинг с сомнением взял коробочку. В ней был все тот же дешевый табак, но не обычного соломенно-желтого цвета, а темно-золотой, не сухой, а влажный и плотный; от смеси против ожидания сильно пахло сладким табаком.

Кинг нашел свою пачку рисовой бумаги и взял щедрую щепотку обработанной травы. Он свернул неряшливую самокрутку и отщипнул выступающие концы, небрежно роняя лишний табак на пол.

«Проклятье! – думал Марлоу. – Я предложил ему попробовать, а не хватать столько». Он решил было подобрать остатки табака и положить их обратно в коробочку, но воздержался от этого. «Некоторые вещи делать не пристало», – одернул он себя.

Кинг щелкнул зажигалкой, и они оба ухмыльнулись при виде ее.

Кинг сделал осторожную затяжку, потом еще одну. Потом затянулся глубоко.

– Но ведь это же здорово! – выдохнул он удивленно. – С «Куа» не сравнить… но это… – Он запнулся и поправился: – Я имею в виду, что это неплохо.

– Совсем неплохо, – засмеялся Питер Марлоу.

– Как, черт возьми, вы этого добились?

– Секрет фирмы.

Кинг понял, что держит в руках золотую жилу.

– Я догадываюсь, что это долгий и сложный процесс, – скромно сказал он.

– О, на самом деле это очень просто. Вы пропитываете необработанный табак чаем, потом отжимаете.