Арабет подошла ближе и игриво потрепала пальцами его волосы. Мэймун быстро оглянулся, надеясь, что их не видит никто из членов экипажа, поскольку такое поведение только подчеркивало, что он слишком молод, чтобы управлять кораблем, а выглядит еще моложе, чем на самом деле. Он был высоким и стройным, но мускулистым мужчиной с мальчишескими чертами лица и светло-голубыми глазами. Как и у всякого настоящего моряка, его ладони загрубели от мозолей, но кожа еще не обветрилась и не задубела от постоянного пребывания под палящим солнцем.

Арабет пошла дальше и спустила руку на грудь, поглаживая гладкую кожу и твердый рубец шрама, где смола намертво въелась в тело. Мэймун и сам сознавал, что расстегивает рубашку в основном для того, чтобы показать шрам и напомнить окружающим, что большую часть жизни он провел с мечом в руке.

— Ты настоящий парадокс, — заметила она, вызвав улыбку на лице Мэймуна. — Ты тонкий и сильный, нежный и твердый, добрый и безжалостный, ты одновременно артист и воин. С лютней в руках ты поешь голосом сирены, а если берешься за меч, сражаешься с ловкостью мастера-дроу.

— Тебя это сбивает с толку?

Арабет рассмеялась.

— Я бы прямо сейчас затащила тебя в твою каюту, — сказала она, — но они уже близко.

Словно в подтверждение ее слов — Мэймун был уверен, что Арабет, прежде чем произнести свое замечание, прибегла к магии, — раздался крик впередсмотрящего:

— Паруса! На горизонте появились паруса!

— Два корабля, — сказала Арабет Мэймуну.

— Два корабля! — раздалось с марсовой площадки.

— Это «Морская фея» и «Причуда Квелча», — сказала Арабет. — Как я и говорила, когда мы отплывали из Лускана.

Мэймун ответил чародейке лишь беспомощной улыбкой. Он напомнил себе о приятностях путешествия и полновесном кошельке золота, ожидавшем в конце маршрута.

А потом возникло горько-сладостное воспоминание о его старом корабле «Морская фея» и о старом капитане Дюдермонте.

***

— Эй, капитан, если это не Аргус Ретх, можешь считать меня сыном короля варваров и королевы орков! — воскликнул Вайлан Миканти и, еще не закончив фразу, невольно поморщился, вспомнив, какому образованному человеку он служит.

Он окинул капитана взглядом с головы до ног — от тщательно подстриженных волос и бородки до высоких черных сапог без единого пятнышка. Волосы капитана почти полностью поседели, но на вид ему не было еще и пятидесяти лет, и седина лишь усиливала благородство его облика.

— Значит, бутылку лучшего вина — Домасу Ширингвейлу, — весело ответил Дюдермонт, и Миканти немного расслабился. — Вопреки всем моим опасениям, предоставленная им информация оказалась верной, и мы наконец увидели корабль этого гнусного пирата.

Он хлопнул Миканти по спине и через плечо оглянулся на корабельного мага, сидевшего на краю кормовой палубы и болтавшего костлявыми ногами под подолом тяжелого одеяния.

— И скоро он окажется в пределах досягаемости нашей катапульты, — громко добавил Дюдермонт, желая привлечь внимание мага Робийарда. — Если только наш колдун сумеет сильнее надуть паруса.

— Можешь не сомневаться, — отозвался Робийард и с важным видом шевельнул пальцами.

Кольцо, дававшее ему власть над капризным проявлением природы, направило в паруса «Морской феи» мощный поток воздуха, от которого жалобно заскрипели мачты.

— Мне уже надоела эта погоня, — заметил Дюдермонт, по-своему выразив нетерпеливое желание схватиться с отвратительным пиратом.

— И мне тоже, — добавил маг.