Испустив крик ярости, Дорилис повернулась к Донелу.

– Ты! – воскликнула она, дрожа всем телом. – Ты дал ей  то, в чем отказываешь мне ! А теперь ты думаешь… ты замышляешь, что она  родит нового наследника Алдарана?

– Нет, Дорилис, – запротестовала Рената, но та не слышала.

– Ты думаешь, я не понимаю? Думаешь, я не знаю, что мой отец с самого начала задумал сделать наследником твоего  ребенка? Он позволил тебе обрюхатить другую, лишь бы избавиться от меня !

Донел протянул к ней руки, но Дорилис оттолкнула его.

– Ты обещал, Донел! – пронзительно выкрикнула она. – Ты успокаивал меня ложью, словно дитя, которому можно плести небылицы. И все время, пока ты лгал мне, ты надеялся, что она  родит тебе первенца! Но этому не бывать! Пусть сначала она попробует справиться со мной!

В зале сверкнула молния, раздался оглушительный раскат грома. В тишине, воцарившейся после этого, Кассандра встала и осторожно шагнула к Дорилис:

– Дорилис, милая, послушай меня…

– Не прикасайся ко мне, Кассандра! – взвизгнула девушка. – Ты тоже лгала мне. Ты ее  подруга, а не моя. Ты сговорилась с ней и знала, что она творит у меня за спиной. Я здесь одна, никто не любит меня.

– Дорилис, здесь нет никого, кто не любил бы тебя, – тихо сказал Донел.

Дом  Микел поднялся со своего места, грозный и величественный.

– Дорилис, замолчи немедленно! – приказал он командным тоном.

Девушка застыла, не в силах произнести ни слова.

– Это неслыханная дерзость! – продолжал лорд Алдаран, возвышаясь над дочерью. – Как ты посмела испортить праздник своей недостойной выходкой? Как ты посмела так говорить с нашей гостьей? Займи положенное тебе место рядом со мной и не раскрывай рта!

Дорилис шагнула к столу. «В конце концов, она еще ребенок, несмотря на свою силу, – с невыразимым облегчением подумала Рената – Она привыкла слушаться старших. Она еще может беспрекословно подчиняться отцу».

Дорилис сделала еще один шаг под властью командного тона, но в следующее мгновение освободилась. По ее лицу пробежала судорога гнева.

– Нет! – выкрикнула она и топнула ногой в припадке ярости, так знакомой Ренате по первым дням в замке Алдаран. – Я не позволю унижать себя! А ты, Рената, – ты, осмелившаяся получить от моего мужа то, что по праву принадлежит мне, – ты не будешь похваляться своим животом передо мной! Не будешь!

Ее зубы блеснули в жутком оскале, лицо озарилось бело‑голубым светом молний. Эллерт увидел наяву то, что когда‑то являлось в предвидении…

Рената в панике отступила назад, споткнувшись о ножку стула.

– Нет, Дорилис! – крикнул Донел. – Нет, только не ее!

Он бросился между ними, закрывая Ренату своим телом.

– Если ты рассержена, пусть твой гнев падет на меня одного!

Потом он издал странный горловой звук и пошатнулся. Его тело изогнулось в слепящей вспышке молнии. Донел судорожно задергался и упал, скорчившийся и почерневший, словно обугленное дерево. Уже безжизненное, тело дрогнуло еще раз и вытянулось на каменном полу.

Все произошло так быстро, что многие из сидевших в нижнем зале не слышали ничего, кроме криков и обвинений. Маргали сидела с разинутым ртом, тупо глядя на свою воспитанницу, не веря своим глазам. Кассандра по‑прежнему протягивала руки к Дорилис, но Эллерт обхватил ее сзади и удерживал на месте.

Дом  Микел сделал один шаг по направлению к Дорилис и пошатнулся. Он остановился, ухватившись обеими руками за край стола.