— Они боятся, что мы похудеем, — пробормотал со вздохом Кармо. — Если бы я мог стать худым, как селедка!

— Ты бы все равно не избежал сковороды, — сказал Ван Штиллер с усмешкой. — Они бы откормили тебя насильно.

— Как рождественского гуся?

— Вот именно, Кармо.

— Неприятная перспектива.

— Что и говорить. Лучше уж быть съеденным сразу.

— Молчи, гамбуржец! Ты мне все кишки переворачиваешь.

— Надеюсь, они нас не посадят на сковородку живьем, — сказал Моко.

— Сперва освежуют, как баранов, — ответил гамбуржец.

— Перестань, Ван Штиллер! — взмолился Кармо. — От твоих шуточек я уже сейчас готов Богу душу отдать.

— Это было бы для нас предпочтительнее, друг мой.

— Не пой отходную раньше времени, — вмешался Корсар. — Еще не вся надежда потеряна.

— Вы мечтаете о побеге, капитан?

— Мы сделаем попытку.

— Но каким образом? Эти индейцы не такие дураки, чтобы позволить нам улизнуть.

— Говорю тебе, мы кое-что предпримем.

— У вас есть какой-то план, капитан?

— Может быть, — ответил Корсар. — У меня еще остался кинжал.

— Они не отобрали его у вас?

— Нет, я успел спрятать его под камзол.

— Но что вы сможете сделать одним кинжалом, — уныло сказал Кармо.

— Хотя бы разрезать наши веревки.

— Он не стоит пистолета, капитан.

— Но он нам еще пригодится. Крепкая рука, которая умеет им владеть, одним ударом уберет часового. Не будем отчаиваться, друзья. Возможно, уже сегодня вечером нам удастся вырваться на свободу.

Эта беседа была прервана индейцами. Покончив с едой, они поднялись, чтобы разместить пленников на носилках.

Обойдя кругом заводь, отряд углубился в густой лес, где, однако же, не было необходимости прокладывать себе дорогу палицами, ибо стволы не опутывали лианы. Вождь, казалось, очень спешил добраться до деревни — он все время подгонял носильщиков гортанными криками.

Незадолго до заката отряд вышел на берег моря. Побережье в этом месте образовывало широкий изгиб, защищенный рядами скал, а на песке виднелось множество каноэ, высеченных из цельных стволов и украшенных на носу головами крокодилов.

На оконечности залива пленники увидели два десятка бревенчатых хижин, покрытых сухими листьями.

— Это твоя деревня? — спросил Корсар у вождя, шагавшего с ним рядом.

— Наших рыбаков, — ответил индеец. — Большая часть племени живет на склонах той горы.

Корсар поднял глаза и увидел возвышавшийся за сосновым лесом холм, покрытый густой растительностью. На склоне холма лепилось множество хижин.

— И большое твое племя? — спросил Корсар.

— Большое и могущественное, — ответил индеец с гордостью.

— Тогда ты, наверное, король.

Вождь посмотрел на него и ничего не ответил. Он быстро прошел вперед и встал во главе отряда.

Через полчаса воины добрались до маленькой рыбачьей деревушки. Несколько индейцев, почти совершенно голых, не имевших на себе ничего, кроме перьев на голове и узенькой набедренной повязки, бросились к пленникам, издавая угрожающие крики. Они потрясали палицами, копьями и остро отточенными каменными ножами.

Властным жестом вождь удержал их. Он велел запереть пленников в большой клетке, сделанной из прочнейших ветвей орехового дерева и покрытой сверху для защиты от солнца травой.