Верительную грамоту королеве Швеции Пиментелли дель Прадо вручил 19 августа 1652 года. В соответствии с протоколом того времени свою речь он произнёс на испанском языке, а его переводчик переводил её на латынь. Королева говорила по-шведски, в то время как её переводчик переводил её слова на испанский язык.

Первое время Пиментелли дель Прадо не беседовал с королевой Швеции по вопросам религии, но внимательно присматривался к ней. Освоившись, он приступил к переговорам о заключении торгового соглашения, в которых шведскую сторону представлял Оксеншерна. Канцлер приветствовал установление торговых отношений с габсбургской Испанией, но давал понять послу, что решающее слово в этом вопросе принадлежит королеве.

Кристине испанец сразу понравился, и генерал скоро стал постоянным гостем на обедах и участником всех праздников при дворе. Позже он вспоминал, какое сильное впечатление произвела на него шведская королева своими дипломатическими способностями, и пришёл к выводу, что она в этот период вела сложную и запутанную двойную игру, в том числе и на политическом поле. Впрочем, это никоим образом не помешало ему выполнить свою миссию, а у окружения заслужить репутацию её любовника.

Пиментелли дель Прадо тесно сошёлся с Бурдело, который охотно поддерживал циркулировавшие в столице слухи о том, что его испанский друг состоит с Кристиной в особых отношениях. Не исключено, что Бурдело помогал Пиментелли создавать легенду, дымовую завесу, объяснявшую истинную цель его миссии в Швецию. Именно Бурдело уговорил королеву поселить испанского посла в королевском дворце. Объективно получалось, что француз Бурдело действовал во вред Франции, хотя, согласно С. И. Улофссону, было бы напрасно приписывать ему роль политического кукловода при шведском дворе, потому что политикой лекарь интересовался мало.

Слухи о любовной связи королевы с испанским послом показались всем вполне правдоподобными. Они получили косвенное подтверждение и в существовании с конца 1651 года так называемого ордена Амаранта — секретного общества, в котором Пиментелли дель Прадо сразу стал играть ведущую роль. И слухи эти оказались для Кристины хорошим прикрытием. Многие полагали, что эмблема ордена, представлявшая собой две скрещённые буквы «А», означала начальные буквы слов «Антонио» и «Амаранта». В орден, по некоторым сведениям, кроме Кристины, входили всего 30 человек: 15 мужчин и столько же женщин. Такие шведские аристократы, как Делагарди и Тотт, ужасно переживали из-за того, что их в орден Амаранта не допустили. Бурдело искусно раздувал их обиду на королеву, одновременно поощряя её к контактам с Пиментелли дель Прадо и с хорошим пловцом, но «выскочкой» Стейнбергом.

Главным источником слухов о романе Кристины с Пиментелли, которые, по мнению Д. Мэссон, не имели под собой никаких оснований хотя бы из-за влюблённости испанца в собственную супругу, стал датский посол Педер Юэль. Он регулярно докладывал в Копенгаген о своих наблюдениях, в том числе и о «развратной обстановке» в стенах королевского дворца. Посол Кромвеля Б. Уайтлок, со своей стороны, полагал, что поведение Кристины было безупречным, а в её развлечениях ничего из ряда вон выходящего не наблюдалось.

Клеветническая кампания послужила для Кристины поводом для удаления от двора не только шведских фаворитов, но и самого Бурдело. Однако это случится к лету 1653 года, когда гнев и возмущение шведов французским безбожником достигнут таких размеров, что Кристине не останется ничего иного, как удалить его из страны.