– Охренел совсем?! Ты это о чем? – Коваль уперлась руками в его грудь и отстранилась.

– Не кричи. Ну-ка… – Его рука скользнула под платье, и Марина инстинктивно сжала ноги, разозленная его подозрениями. – А что такое? Ты ведь любишь, когда я тебя глажу.

– Достал! Что ты себе позволяешь? – возмущенно спросила она. – Как ты можешь не доверять мне?

– Доверять – тебе? – усмехнулся Женька, одергивая платье. – Я что – лох какой-то? Как можно доверять бабе, у которой в мозгах один секс, а, Коваль?

– Хочешь, я тебе по морде врежу? – поинтересовалась она, убирая его руку со своей ноги.

– А если в ответ получишь? – в тон ответил Хохол, возвращая руку на место. – Ты ж понимаешь, что я могу и не стерпеть, как всегда, а просто взять и ответить.

– А сможешь?

– Да за не фиг делать! – совершенно серьезно заверил Женька, и что-то подсказало ей, что он не шутит.

– Может, мы прекратим ругаться? – попробовала Марина зайти с другой стороны. – Я устала…

– Ага, расскажи мне, как ты устала! – кивнул Хохол, осторожно выдергивая из ее прически прядь волос и наматывая ее на палец. – Устала языком молотить, что ли?

– И это тоже. Такой противный гад оказался!

– Ты мне зубы-то не заговаривай, между прочим, – не повелся Хохол.

– Нет… слушай, а пойдем в бассейн? – вдруг предложила она. – Прикинь, какое там эхо – ты рехнешься.

Хохол заржал от души, но остался доволен фантазией, встал и понес ее вниз, в выложенный изумрудной кафельной плиткой бассейн. Там было прохладно и темно, но Женька включил подсветку воды и повернул регулятор температуры, и, пока он неспешно раздевал ее, воздух нагрелся. Хохол получал удовольствие, прикасаясь к Марине то нежно и осторожно, а то грубо и больно, так больно, что она вскрикивала, и это еще сильнее возбуждало его. Она уже была раздета, а сам он продолжал стоять в джинсах и черной футболке, не торопился раздеваться – это несоответствие только усиливало эффект, Женька ощущал себя полновластным хозяином, которому стоит только головой кивнуть – и любое желание будет удовлетворено в полной мере и без возражений.

– Ты чего, котенок? – отфыркиваясь и мотая головой, Хохол выбрался из бассейна и присел перед ней на корточки. – О чем думаешь?

– О тебе, – улыбнувшись, Марина погладила его по выбритой наголо голове – недавно он все-таки вернулся к давнишней прическе, удивив и обрадовав Марину.

– И это приятно, – Женька склонил голову ей на колени, сев на пол. – Ты думаешь обо мне – это уже что-то, дорогая моя.

– Жень, перестань, не надо. Эти пустые разговоры так выматывают, если б ты знал! Почему я должна тебе вечно что-то доказывать, оправдываться? Тебе постоянно требуется подтверждение того, что я с тобой, что не свалила никуда.

– А чему ты удивляешься? – поднял глаза Женька. – С такой бабой, как ты, постоянно нужно рукой по койке шарить – на месте или нет.

Коваль засмеялась, вставая из шезлонга и направляясь в сауну:

– Идем, я так сильно замерзла, что уже ничего не чувствую.

Хохол оторвался по полной, натерев ее какой-то настойкой и плеснув на каменку своим любимым эвкалиптом, от которого в голове мутилось. Марина хватала горячий воздух ртом, как рыб