— О… Встаньте, прошу вас.

— Я хотел, чтобы ваша милость знали, я не искал места в вашей свите и не имел желания смущать вас своим присутствием. Это все мой родственник, эрбгофмейстер фон Вилих, он попросил за меня, и герцог согласился. Я бы принес вам извинения раньше, но не было никакой возможности приблизиться к вашей милости и… ну, признаюсь, мне не хотелось встречаться с вами. Я обязан принести вам глубочайшие извинения за то, что случилось, когда мы были юными. Сможете ли вы когда-нибудь отыскать в своем сердце прощение для меня?

Отто сильно изменился, но что-то от непослушного мальчика, каким он был тогда, чувствовалось в нем и сейчас. И хотя он согрешил больше, потому как знал, что делает, а она нет, Анна тоже была виновата. А теперь ее возлюбленный счастливо женат.

— Я охотно прощаю вас, — сказал она, протянула ему руку для поцелуя и, вздрогнув от прикосновения его губ, отдернула ее. — Но при одном условии: вы поклянетесь, что никогда и никому не скажете.

— Конечно, — сразу согласился Отто; его голубые глаза были исполнены понимания и чего-то еще. Ей показалось, или это нечто большее, чем почтительное восхищение? — Я торжественно обещаю никогда не говорить об этом. У меня есть свои причины желать, чтобы случившееся осталось в забвении. — Отто покаянно улыбнулся.

Анне захотелось сказать ему, что у него есть сын, но тут она увидела возвращавшуюся Сюзанну, и вообще, пусть лучше Отто живет в неведении. В горле у нее встал ком.

— Благодарю вас, сэр, — сказала Анна, когда ее компаньонка подошла ближе. — Я обдумаю вашу просьбу, но должна вас предупредить, что в настоящее время для вашей жены нет места среди моих дам.

Отто понял ее уловку и откланялся, сказав напоследок:

— Благодарю вас, мадам.

— Красивый молодой человек, — заметила Сюзанна, глядя ему вслед, и они продолжили обходить по кругу сад.

— Да, — согласилась Анна. — Он мой кузен.

Ее обуревали разные эмоции, но главной была одна — чувство облегчения. Отто не представлял для нее угрозы, и она больше его не боялась.

Глава 7

1539 год

В Брюгге Анна прибыла на день позже, продрогшая, вымокшая и упавшая духом из-за опоздания. Она удалилась в свои покои такая уставшая, что даже думать не могла об осмотре достопримечательностей этого славного города.

Доставка ящика вина от городских властей ее приободрила, и она с благодарностью выпила кубок, за ним другой и еще один. Первый помог ей расслабиться, второй согрел, а после третьего она определенно почувствовала себя счастливой. Вечер Анна провела весьма оживленно, со своими дамами; за ужином они рассказывали друг другу разные забавные истории.

Из Брюгге она отправилась в Ауденбюрг, Ньивпорт и Дюнкерк. В понедельник, 8 декабря, ее карету остановили гонцы из Кале. Они сообщили, что лорд-адмирал и его свита провели там уже какое-то время, а горожане развлекали их в меру сил в ожидании своей новой королевы. Доктор Уоттон, сидевший на лошади рядом с каретой, получил письмо от адмирала.

— Леди Лайл прислали много подарков для вашей милости, и она готовит для вас роскошный стол. Надеюсь, вы любите оленину и хряковину!

Анна улыбнулась:

— Уверена, меня порадует ее гостеприимство.

— Ее светлость — неугомонная женщина.

— Я не возражаю, если это будет означать, что я наконец-то на английской земле, — сказала Анна, и процессия тронулась. — Задержки в пути, должно быть, стоили моему брату гораздо больше, чем он рассчитывал.

— Мы прибудем в Кале в четверг, — заверил ее Уоттон и пришпорил коня.