Тот зарычал на нее.

Ладвариан скривился, ощутив гнев, повисший в комнате, но глаз с Карлы по-прежнему не сводил.

— Зачем? — повторила та.

— Зачем-зачем!.. — раздраженно пробубнила Терса, в очередной раз развалив непонятное строение. — Люди не могут дать даже такой малости, не задавая бесконечных «зачем». Это для твоей Королевы. Что еще тебе нужно знать? — Затем, словно этой вспышки не было, Терса преспокойно принялась сооружать следующее нагромождение.

Карла вздрогнула, глядя на Ладвариана. Его «для Джанелль» можно понять по-разному. Либо пес был всего-навсего посыльным и должен доставить капли крови ее подруге, потому что они нужны ей для чего-то… Или же он просил их за Джанелль. Однако как задать правильный вопрос и получить менее размытый ответ?.. Карла была уверена, что песик начнет увиливать, если попытаться надавить на него.

— Я не уверена, что могу дать тебе свою кровь, маленький Брат, — осторожно произнесла Карла. — Она по-прежнему отравлена ядом.

— Это не окажет ни малейшего воздействия, — рассеянно произнесла Терса, обратившись к Ремеслу, чтобы удержать строение в воздухе. — А вот то, что в твоем сердце… Да, чувства, безусловно, повлияют на результат.

— Почему? — глупо спросила Карла и содрогнулась, когда Терса выразительно посмотрела на нее. Тогда Королева Иннеи вновь повернулась к псу: — Значит, это все, что мы должны сделать? Просто поместить каплю крови в каждый шарик?

«Когда даете кровь, вы должны думать о Джанелль. Добрые мысли», — с рычанием добавил он, покосившись на мужчин.

Карла покачала головой:

— Я не понимаю. Почему…

— Потому что Кровь будет петь Крови, — тихо ответила Терса. — Потому что Кровь — река памяти.

Немало раздраженная странными ответами, Карла взглянула на женщину, но ее внимание привлек ее очередной шедевр.

Спираль. Мерцающая черная спираль.

Затем коричневые деревянные блоки снова рухнули на стол.

«Карла», — мысленно позвала Габриэль.

«Да, я тоже видела», — отозвалась та. Карла вновь посмотрела на Терсу, которая ответила ей чистым, не замутненным странными видениями взглядом. «Она знает. Мать-Ночь, что бы ни должно было произойти… Терса знает. И Ладвариан тоже».

И, поняв это, Карла осознала, что нет больше причин спрашивать «зачем».

Она взглянула на Ладвариана, безмолвно спрашивая разрешения, а затем выпустила легкий ментальный импульс, касаясь красного шарика.

Ладвариан, совсем щенок, учится у Джанелль ходить по воздуху. Вот она расчесывает его шерстку и гладит. Снова учит…

Она попятилась. Эти воспоминания были личными, он взял лучшее из того, что мог отдать ей.

Карла сглотнула и ощутила привкус слез.

— То, что Джанелль собирается сделать… Это опасно?

«Да», — коротко отозвался Ладвариан.

— А другие представители родства принесли этот дар?

«Все, кто знает ее».

«И могу поспорить, никто из них не начал задавать бесконечных „зачем“», — недовольно подумала Карла, покосившись на остальных членов Первого Круга. Ни следа гнева. Больше никакой ярости. Они обдумают поведение и действия Джанелль за последние несколько недель и придут к правильному выводу.

— Хорошо, маленький Брат, — произнесла Карла.

Однако прежде, чем она успела уколоть указательный палец ногтем большого, Габриэль прикоснулась к ее плечу.

— Я думаю… — Она помедлила, а затем сделала глубокий вдох и выпалила: — Думаю, это должно быть сделано ритуально.