Открылось мне: в законах точных числ,

         В бунтующей, мыслительной стихии —

         Не я, не я – благие иерархии

         Высокий свой запечатлели смысл.

         Звезда… Она – в непеременном блеске…

         Но бегает летучий луч звезды

         Алмазами по зеркалу воды

         И блещущие чертит арабески.

    Май 1914

    Арлесгейм

Утро

(и-е-а-о-у)

         Над долиной мглистой в выси синей

         Чистый-чистый серебристый иней.

         Над долиной, – как извивы лилий,

         Как изливы лебединых крылий.

         Зеленеют земли перелеском,

         Снежный месяц бледным, летним блеском, —

         В нежном небе нехотя юнеет,

         Хрусталея, небо зеленеет.

         Вставших глав блистающая стая

         Остывает, в дали улетая…

         Синева ночная, – там, над нами,

         Синева ночная давит снами!

         Молньями как золотом в болото

         Бросит очи огненные кто-то.

         Золотом хохочущие очи!

         Молотом грохочущие ночи!

         Заликует, – все из перламутра

         Бурное лазуревое утро:

         Потекут в излучине летучей

         Пурпуром предутренние тучи.

    Ноябрь 1917

    Сергиев Посад

Асе

(При прощании с ней)

         Лазурь бледна: глядятся в тень

         Громадин каменные лики:

         Из темной ночи в белый день

         Сверкнут стремительные пики.

         За часом час, за днями дни

         Соединяют нас навеки:

         Блестят очей твоих огни

         В полуопущенные веки.

         Последний, верный, вечный друг, —

         Не осуди мое молчанье;

         В нем – грусть: стыдливый в нем испуг,

         Любви невыразимой знанье.