Нам подают китайский чай,

         Мы оба кушаем печенье;

         И – вспоминаем невзначай

         Людей великих изреченья;

         Летают звуки звонких слов,

         Во мне рождая умиленье,

         Как зов назойливых рогов,

         Как тонкое, петушье пенье.

         Ты мне давно, давно знаком —

         (Знаком, быть может, до рожденья) —

         Янтарно-розовым лицом,

         Власы колеблющим перстом

         И – длиннополым сюртуком

         (Добычей, вероятно, моли) —

         Знаком до ужаса, до боли!

         Знаком большим безбровым лбом

         В золотокосмом ореоле.

    Сентябрь 1916Москва

Тела

         На нас тела, как клочья песни спетой…

         В небытие

         Свисает где-то мертвенной планетой

         Все существо мое.

         В слепых очах, в глухорожденном слухе

         Кричат тела.

         Беспламенные, каменные духи!

         Беспламенная мгла!

         Зачем простер на тверди оледелой

         Свои огни

         Разбитый дух – в разорванное тело,

         В бессмысленные дни!

         Зачем, за что в гнетущей, грозной гари,

         В растущий гром

         Мы – мертвенные, мертвенные твари —

         Безжертвенно бредем?

    Декабрь 1916

    Москва

Асе

         Уже бледней в настенных тенях

         Свечей стекающих игра.

         Ты, цепенея на коленях,

         В неизреченном – до утра.

         Теплом из сердца вырастая,

         Тобой, как солнцем облечен,

         Тобою солнечно блистая

         В Тебе, перед Тобою – Он.