— Это правда, — с жаром подтвердила Маргарет. — А кроме того, меня пообещал защищать самый преданный рыцарь на всей земле.

— Неужели? — Теперь настал черед Кейт удивляться, а Изабель лишь изумленно посмотрела на младшую сестру.

— Дэвид торжественно поклялся защищать меня, — ответила она, посвятив молодого оруженосца в рыцари и самым прелестным образом забыв о реальном положении вещей. — Его любовь ко мне чиста и неподдельна. Это идеал рыцаря, который всегда готов прийти на помощь даме своего сердца.

— Надо же! Всегда готов! — Трилборн издал похотливый смешок и облизал влажные губы. — Уж в этом я не сомневаюсь.

— Как вам будет угодно, сэр, — ответила Маргарет, гордо подняв подбородок. — Он поклялся защищать меня от всего на свете, а я обещала хранить для него свою честь и достоинство.

Так вот каков истинный смысл нежной сцены, невольным свидетелем которой стала Кейт, когда Дэвид стоял, преклонив колено перед ее младшей сестрой! Как галантно все это звучало в устах Маргарет и вместе с тем как по-детски идеалистично. Зародившись несколько столетий назад в Аквитании, правила куртуазной любви требовали всецелой преданности рыцаря своей даме, но при этом их отношения оставались исключительно платоническими.

— И вы относитесь к нему с таким же обожанием? — спросил Трилборн.

Маргарет удивленно выгнула бровь дугой.

— Вас это совершенно не должно беспокоить. Главное, что среди нас вам не найти себе невесту.

— Глупое благородство, — сказал Трилборн, опуская веки. — И тупая преданность. — Очевидно, он не принял доводы Маргарет на веру.

— Вы презираете преданность, сэр? — спросила Изабель, слегка откинувшись на спинку своего кресла.

— Это зависит от того, что именно служит ее объектом, миледи.

— А как же взятые на себя обязательства? — вмешалась в разговор Кейт, отчасти чтобы выручить Маргарет, но также из любопытства. — Вы ведь храните верность королю?

Трилборн окинул взглядом воинов Брэсфорд-Холла, которые сидели за нижним столом, с грубоватой поспешностью поглощая пищу и время от времени перебрасываясь мужскими шуточками. Понизив голос так, чтобы его не было слышно за мелодичными звуками, которые издавала арфа менестреля, гость сказал:

— Раз уж вы спросили, буду с вами откровенен. Я не испытываю должной преданности вассала по отношению к нашему монарху из дома Ланкастеров. Мне обещали титул покойного графа Грейдонского, а вместе с ним и вас, а также все причитающееся вам наследство. Но Генрих в последний момент выхватил все это у меня из-под носа, погнавшись за более лакомой дичью. Интересно, какую такую верность я должен питать к человеку, который меня обманул, к узурпатору, чьи претензии на престол основаны лишь на союзе между давно умершим принцем и его любовницей?

— Если вы говорите о предке Генриха, Джоне Гонте, то он женился на своей возлюбленной, как только представилась такая возможность, и признал всех прижитых от нее детей. Кроме того, Генрих отвоевал право на престол в честном сражении, а это знак божественного провидения.

Больше всего Кейт разозлило отношение Трилборна к ней и ее сестрам как к чему-то едва заслуживающему внимания — трем женщинам, далеким от арены, на которой разворачивались важные исторические события, и не способным на что-либо повлиять. Гнусное высокомерие этого мерзавца словно каленым железом жгло ее изнутри.

— Так, по крайней мере, ему нравится думать, — с пренебрежением ответил Трилборн.

— Если вы решите присоединиться к силам, воюющим против короля, то можете жестоко об этом пожалеть, — заметила Изабель.