— Ну, что я говорил? — Киммериец победно взглянул на окружающих. — Эти парни достойны друг друга!

— Несомненно! — ответил Паллантид, не отрывавший глаз от ристалища. — Но мне кажется, Альгимант уже начинает сдавать.

— Никогда! — хрипло ответил Брегант. — Мой сын так просто не сдается.

— Посмотрим! — сидевший неподалеку отец Тасвела, смерил советника короля испепеляющим взглядом. — Я вижу, что мой сын должен победить!

Конан оглянулся на ревнивых отцов, и усмешка тронула его губы. Сколько раз варвар сам принимал участие в различных состязаниях, и иногда не только приз победителю, но и сама жизнь зависела от того, насколько ты окажешься быстрее, ловчее и сильнее противника. Но переживания отцов за своих сыновей также представлялись ему вполне понятными,

— Они равны, но воля богов выберет одного, и в этом не будет чьей-то вины, клянусь Митрой, — примирительно заметил он, обращаясь сразу к Бреганту и Патриану. — Давайте посмотрим, чем кончится дело!

Тем временем поединщики были уже в десятке шагов друг от друга. Их взгляды скрестились, в глазах обоих горела яростная решимость стереть соперника с лица земли. На этот раз у Альгиманта все вышло превосходно, даже на мгновение отпустила боль в ноге, и он сумел-таки, отведя атаку Тасвела, напрягаясь изо всех сил, одновременно выставить свое копье так, чтобы удар пришелся в самую середину щита.

Кони пронеслись друг мимо друга, но на одном уже не было седока. Сын Патриана все же слетел из седла. Восторженный рев зрителей потряс округу. Самора дал знак, и обнаженная рабыня несколько раз ударила в колокол, возвещая, что поединок закончен. Альгимант осадил коня и, развернув его, рысью погнал обратно, к тому месту, где лежал Тасвел. Удар был настолько силен, что молодой нобиль 'был не в состоянии сразу подняться.

— Держи! — Альгимант перегнулся в седле, протягивая руку Тасвелу.

— Сам поднимусь! — Неудачник отдернул руку в черной, расшитой золотом перчатке, и в глазах его Альгимант прочел смертельную ненависть. — Что ж, на этот раз тебе повезло, только не питай слишком больших надежд: первым ты будешь недолго! — услышал он злобный шепот сына Патриана.

Молодой нобиль, собрав все силы, поднялся на ноги и, не глядя на противника, направился к своему коню, который мелким галопом кружил неподалеку, тоже, наверное, с трудом приходя в себя после бурного поединка.

— Клянусь, я найду способ тебе отомстить! — бросил через плечо Тасвел, хватая коня за повод. — Мелисса никогда не будет твоей, жалкий простолюдин!

Альгимант вспыхнул, и в глазах его потемнело от гнева, но переполнявшее юношу чувство победы оказалось сильнее. Он до хруста в пальцах сжал поводья и только усмехнулся в ответ, ничего не ответив, а затем тронул бока коня шпорами и, не глядя на побежденного соперника, поскакал к помосту, откуда его приветствовал не смолкавший рев восторженной толпы.

Глава седьмая

— Ты воображаешь, видно, что я не дворецкий короля, а его советник, — подобрав губы в презрительной улыбке, сказал Гаримет. — Конечно, я в состоянии решать многие серьезные вопросы, но здесь бессилен даже я. Люди твоего положения настолько редко попадают на приемы, что это будет слишком заметно. А ты и так уже намозолил всем во дворце глаза своими кирпичами и известкой. И зачем тебе, скажи на милость, дался этот прием? Нет, нет, даже не думай просить! — он решительно повел рукой в знак отказа. — И денег твоих мне не надо.

— Но как же так? — растерянно развел руками Баргиш.