Каждое событие по отдельности можно было бы и не брать в расчет, но все вместе они уже наводили на определенные — и довольно тревожные — мысли. Киммериец по опыту знал: нельзя позволять себе расслабляться, иначе проморгаешь опасность и вместо королевской постели будешь спать на охапке соломы — и это еще, если сильно повезет.

«Что мне делать с Брегантом? Спросить его прямо, как солдат солдата? — думал Конан, но эта идея его не устраивала.

В молодости он, скорее всего, так бы и поступил, или же, не спрашивая, вытащил бы меч и решил вопрос за одно мгновение, но с годами варвар стал мудрее и осмотрительнее:

«Если он действительно, мой враг, то, конечно же, не сообщит об этом, а если вышла ошибка, то мое подозрение может смертельно обидеть старого воина, и у меня появится возможность получить со временем нового противника. Как проверишь? Встретиться с ним еще раз и доверять не тому, как поведет себя этот странный амулет, а своим ощущениям?» — вновь задумался киммериец.

Он думал долго, выпил пару кувшинов вина, и, в конце концов, пришел к такому же решению, к которому, наверное, прибегает большинство правителей, если кто-то, как им кажется, дает им почву для подозрений:

«Отправлю Бреганта на несколько дней в Зингару. Отвезет письмо тамошнему правителю, да кое-что передаст на словах. И дело сделает, и я смогу, возможно, за это время проверить кое-что с помощью Паллантида. — Принятое ценой тяжких раздумий решение пришлось ему очень даже по вкусу. — Прах и пепел! Выходит, что и варвар может управлять королевством не только с помощью силы оружия!»

Какой-нибудь правитель Иранистана или Заморы тут же вызвал бы придворного писца и потребовал запечатлеть в изящных выражениях, как владыка нашел единственно правильное муд-рое решение, но Конану было совершенно наплевать на то, что подумают о нем потомки, поэтому он отправился отпраздновать свой успех в помещения, находящиеся за Зеленым залом. В хозяйстве толстухи Муниварэ киммериец провел время до самого утра и не оставил обиженной ни одну из девушек.

* * *

На следующее утро срочно вызванный к королю генерал Брегант без особого удивления выслушал приказание Конана без промедления отправиться в Кордаву с важным поручением. На лице советника, который отправлялся в соседнее государство как простой гонец, хотя и по особому поручению, не мелькнуло ни тени обиды.

— Сделаю все, как ты велишь, мой король, — почтительно склонил голову старый солдат. — Если ты даешь мне такое важное поручение, как я могу не выполнить его наилучшим образом? Не беспокойся за результат, ты меня знаешь…

Он хотел добавить еще что-то, но остановился и с беспокойством посмотрел на своего короля и старого боевого товарища.

Лицо Конана окаменело на мгновение и, казалось, киммериец испытывает сильное волнение или боль.

— Что с тобой такое? — Брегант сделал шаг вперед.

— Ничего, ничего, не беспокойся, — варвар уже справился с непривычным для него состоянием и выглядел так же, как и раньше. — Просто померещилось что-то. Я приказал Паллантиду дать тебе в подчинение на время путешествия в Зингару пару десятков гвардейцев. Возьми самых лучших, ты знаешь многих из Черных Драконов. Ничто не должно помешать твоей миссии.

Он положил руку на плечо Бреганту, и тому показалось, что в глазах короля мелькнуло что-то похожее на чувство вины.

«Что это творится с Конаном? — с тревогой подумал старый солдат. — Уж не болезнь ли какая к нему привязалась? Никогда не видел его таким…»

Если бы он знал, что испытывал в эти мгновения варвар, то наверняка пожалел бы его еще больше: треклятый амулет никак не реагировал на присутствие Бреганта.