Людовик XIV вздрогнул.

— И тот, кого обвиняют во всех этих преступлениях, перед вами, ваше величество.

— Вы! — вскричал король, снова вставая.

— Да, ваше величество!

Король посмотрел на Эктора.

— Это невозможно,..

— О, ваше величество, благодарю вас за это слово! Я его ожидал. Оно достаточно для моего оправдания, и я не требую лучшего, но обвинен был и другой…

— Другой?

— Герцог Орлеанский, ваше величество!

— Бурбон, мсье! — вскричал Людовик XIV, у которого взыграла родовая гордость. — Бурбон! И вы смеете говорить это мне…

— Это голос клеветы, и я повторяю его для того, чтобы открыть истину.

Глаза старого короля сверкнули.

— Не трудитесь, мсье, — сказал он. — Герцог Орлеанский одной с нами крови…С его именем не нуждаются в оправданиях. Я король, и я ему покровительствую.

— Я передам эти слова его светлости, и он сокрушит клевету своим презрением. Но это ещё не все, государь.

— Что же еще? — сказал король, нахмурив брови.

— Преступление было совершено…Виновный существует, и я его знаю! Час назад он был здесь, при дворе.

— В Версале?

— Да, в Версале, возле вашего величества. Теперь он бежал.

— Его имя, мсье, его вы знаете?

— Помните, ваше величество, мнимого купца, беседовавшего с принцем Евгением в гостинице «Серебряный кубок»? Случай открыл мне его имя…шевалье Сент-Клер.

— Итак, этот шевалье?

— Он был одет придворным лакеем; я видел его здесь час назад. Этот человек — призрак, чародей, демон! Но если вашему величеству угодно будет дать мне приказание арестовать его, клянусь именем отца, я его вам представлю.

— Вы требуете королевского указа, мсье?

— Да, ваше величество.

Король вызвал секретаря.

— Проставьте имена, которые вам продиктует маркиз, и напишите таким образом, мсье, чтобы владельцу этого приказа повиновались повсюду, как мне самому.

Секретарь поклонился и взял перо.

— Довольны ли вы, маркиз? — сказал король с привычным достоинством.

— Ваше величество, даже пожертвовав жизнью, я не отплачу за все милости вашего величества. Но наступит время битвы, и я постараюсь заслужить их.

— Оно наступит, мсье, оно наступит! Действуйте, и желаю вам успеха.

На пороге король остановился.

— Я не считаю нужным прибавлять, — сказал он, — что сказанное в этом кабинете не должно выйти за его пределы.

Эктор поклонился, и король вышел.

— Какое имя следует проставить? — спросил секретарь.

— Напишите: Сент-Клер, иначе именуемый аббат Эрнандес, — отвечал Эктор.

Секретарь написал и подал Эктору королевский указ с большой королевской печатью.

— Вот, мсье. С этим указом, — сказал он, — вы имеете право арестовать шевалье Сент-Клера хотя бы у принца королевской крови.

Эктор спрятал драгоценную бумагу, сел на коня и отправился к Сидализе.

Актриса внимательно его выслушала и спросила:

— Вам нужен сам шевалье или, по крайней мере, избранное им убежище?

— Вот именно на этот счет я и пришел посоветоваться с вами.

Сидализа улыбнулась.

— Вы принимаете меня за прорицательницу?

— Нет, за прелестнейшую фею, какая только существует на земле…Мне кажется, что если вы захотите, для вас нет тайн на свете.