Сидализа подъехала к маленькому павильону в итальянском стиле, выпрыгнула из фиакра прямо к двери, где её встретил маленький негритенок. Пройдя насквозь, она вышла через заднюю дверь в сад со скульптурами. Там, прогулявшись, вздохнула и присела на скамейку у статуи Гебы.

Что же было причиной её вздоха? Если бы Полю сказали, что она может вздыхать, он весело посмеялся бы. Ибо ей случалось иногда задумываться, но вздыхать — никогда.

Посидев некоторое время, она наконец произнесла, покачав головой:

— Бедный граф!

Затем добавила, но уже громче:

— Ну, не совсем бедный. Он же ни о чем не подозревает. А неизвестное для нас не существует. Фуркево ничего не узнает. Он и мне ничего не говорит. И что была бы за жизнь без тайн? Как женщина без корсета! После далекого путешествия домой возвращаются с огромным удовольствием, а родным пенатам молятся с ещё большим усердием.

Тут послышался скрип шагов по песку. Актриса обернулась и увидела стоящего возле статуи Гебы мужчину, который ей кланялся.

— Две сестры вместе, — произнес он, — богиня и вы. Но я не знаю, в какой из них больше чувства.

— Вы говорите банальности, — ответила она, протягивая руку для поцелуя, — и я предупреждаю, что это — напрасный труд. Так что избавьте себя от нужды соединять ваши слова подобно букету.

Мсье Вуайе-д'Аржансон — это был он — улыбнулся.

— Вы назначаете мне свидание после стольких дней разлуки, — сказал он, — и так меня принимаете. А я связывал этот визит со вспышкой почти нежных чувств.

— Вам следует его связать с моим дурным расположением духа.

— Весьма неприятный гость, но я и ему благодарен.

— Не следует благодарить заранее.

— Но я рискну это сделать.

— А я рассержусь.

— Боже, вы хотите со мной поссориться?

— Разве не заметно?

— Вы заставляете меня думать, что чувствуете себя слишком виноватой.

— Ну вот, после банальных любезностей — насмешка. Вы вторично ошибаетесь, граф.

— Уж не причина ли вашего настроения — отсутствие с вами мсье Шавайе?

— Что, вы знаете и о нем?

— Я все знаю.

— Разумеется, это же ваша должность.

— А я её добросовестный исполнитель.

— Мсье Шавайе — мой друг.

— При моей памяти забыть такое невозможно.

— Что же, я вам это часто говорила?

— Ровно столько раз, сколько мы с вами встречались. Считайте.

— Это слишком утомительно.

— Для вас, жестокой, но не для меня.

— Вы опять за свой букет Хлое. Смотрите, я разгневаюсь.

— Так гневайтесь.

— Не здесь. Поднимается ветер, он может потушить огонь.

— Так останемся здесь.

— Ну нет…У меня расположение к гневу. Я хочу им воспользоваться, как редкой вещью.

— Еще минуту!

— Ни секунды! Мой гнев не так тверд. Он может не выдержать.

И взяв руку начальника полиции, она отправилась с ним в будуар, где их ждал ужин.

Это была круглая комната, обитая бледно-голубым атласом с серебряными листьями.