— Уж не ваша ли наука помогла вам узнать, что я приду?

— Для такого знания не надо особой науки. Вы молоды и влюблены…

— Откуда вы знаете, что я влюблен?

— В ваши годы главные мысли — о возлюбленной.

— Вы правы, и я пришел посоветоваться о моей возлюбленной.

— Все мои знания к вашим услугам.

Но тут вдруг Эктор почувствовал страх. Что скажет ему Ломелини? И не лучше ли терзаться сомнениями, чем доподлинно знать, что случится?

Итальянец ждал, прислонившись к дереву. Эктор молчал.

— Вы колеблетесь? — спросил Ломелини.

— Вы угадали. Мне почти страшно.

— Можете ни о чем не спрашивать. Вам откроется все — и жизнь, и тайны сердца. Если вы страшитесь измены…

— Никогда!

Ломелини улыбнулся.

— Вы молоды и потому доверчивы. Сколько мне пришлось видеть людей гордых. смиряемых рукой времени.

— Вы не знаете Кристины. — Голос Эктора зазвучал с необыкновенной силой.

— Тогда чего вы боитесь? Смерти?

— Да, её.

— Пойдемте, и вы узнаете, жива ли ваша возлюбленная.

Ломелини вошел в живую беседку в середине сада и позвал девочку. Та подбежала.

— Возьмите руки Линды, — обратился он к Эктору. — Теперь смотрите на неё и от всей души предайтесь мыслям о вашей любимой.

Эктор сделал, как велел маг. Постепенно лицо улыбающейся девочки затуманилось, и вдруг на его месте возникло лицо Кристины.

Всего это время итальянец водил руками по телу девочки. Ее глаза сначала смотрели прямо, затем веки стали дрожать. Наконец глаза закрылись совсем. Он поднял девочку и положил на скамейку внутри беседки. Затем вынул из кармана золоченый флакон и вылил из него несколько капель на виски и губы Линды.

— Видишь ли ты ее?

Девочка молчала. Маг возложил на неё руки и повторил вопрос.

— Вижу, — ответила Линда.

— Жива ли она? — громко произнес Эктор, не в силах преодолеть волнение.

Девочка молчала.

— Боже мой, спросите вы ее! — обратился Эктор к Ломелини.

Итальянец повторил вопрос.

Девочка пошевелила губами. Эктор приник к ним ухом, боясь не расслышать ответ. Наконец она произнесла:

— Жива.

На глазах Эктора появились слезы. Он попросил Ломелини задать девочке вопросы о Кристине.

— Что она делает? — спросил Ломелини, взяв Линду за руку.

— Она сидит в большой комнате. Комната разделена на две половины решеткой. Окна комнаты выходят в поле. На стене висит картина из священного писания. На решетке крест.

— Как она одета?

— В платье из белой саржи.

— Она одна?

— Нет. Рядом с ней мужчина.

Эктор вздрогнул, а Ломелини слегка улыбнулся.

— Как выглядит мужчина?

— Довольно высокий, с серыми глазами, в черной одежде, при шпаге.

— Спросите, — обратился встревоженный Эктор к итальянцу, — нет ли у него на указательном пальце левой руки кольца с опалом и изумрудами?

Итальянец повторил вопрос.

— Есть, — был ответ.

— Шевалье! — прошептал Эктор.

— Что она делает? — продолжал Ломелини.

— Она слушает мужчину, опустив голову, со слезами на глазах. Мужчина читает письмо.

Полный невыразимых страданий, вышел Эктор из беседки. В голову шли самые мрачные мысли. Как оказался шевалье у Кристины? Зачем он там? Ответа на было.