Настолько безучастно, что даже не сразу поняла, что брат обращается к ней.

- Завтра выедем на заре, сестренка. Сэр Фрэнсис намерен встретиться с тобой для обстоятельной беседы. Не знаю, каковы его планы. Может, отправит в Скэдбери. Не исключено, впрочем, что тебя оставят на Сизинг-лейн. Ясно одно: ко двору ты не вернешься.

- Да мне и не хочется туда возвращаться, брат, - не скрывая раздражения, ответила Розамунда.

Ей уже порядком надоело изображать сгорающую от стыда и раскаяния падшую женщину. Хватит, вина уже оплачена сполна. Она отодвинула стул и встала из-за стола.

- Если не возражаете, я поднимусь наверх и прилягу.

- Экономка приготовила ту же самую комнату, в которой вы ночевали вдень приезда, мистрис Уолсингем.

Сэр Эмиас поднялся с безукоризненной любезностью, а гостья коротко попрощалась и поспешила уйти.

Оказавшись в просторном холле, Розамунда остановилась в нерешительности. Спать не хотелось, а чувство свободы кружило голову. Она подошла к открытой двери. Теплый вечер, усыпанное звездами темное небо над головой, легкий душистый ветерок, умиротворенное кваканье лягушек в пруду… почему бы не прогуляться? Розамунда вышла на дорожку и медленно побрела в сад.

Что же будет дальше? Если сэр Фрэнсис нашел новое применение ее способностям, то придется подчиниться. Как и остальные, она - всего лишь пешка на шахматной доске.

Собственное будущее терялось в водовороте страшных событий. Сколько людей сейчас в ужасе прислушивались, не раздадутся ли тяжелые шаги гвардейцев, явившихся, чтобы лишить сначала свободы, а потом и жизни?

А сколько несчастных уже мучились в тюрьмах, едва не теряя сознание на жестоких допросах и сообщая то, что хотели слышать палачи, даже если ответы не имели ничего общего с правдой? Сколько невинных людей пострадает из-за того, что она скажет господину секретарю?

Сколько невинных людей найдет смерть? Самую страшную смерть через повешение или четвертование.

Розамунда понятия не имела, какие из ее сведений показались Уолсингему ценными, однако не снимала с себя ответственности за постигшую Марию Стюарт катастрофу.

Ответственность лежала на каждом из актеров всемогущего драматурга сэра Фрэнсиса.

Глава 25

Праздничный перезвон церковных колоколов встретил уже в нескольких милях от Лондона: после трех дней пути Томас и Розамунда вернулись из Чартли в столицу. Радостные горожане толпились на улицах, размахивали шарфами и флагами, пьяно обнимались возле трактиров.

- Что произошло? Отчего все так веселятся? - удивленно спросила Розамунда, стараясь держаться ближе к брату.

Томас остановился возле таверны.

- Разузнай, Фрайзер.

Вездесущий слуга соскользнул с лошади и скрылся. После короткого отсутствия вновь появился, молча сел в седло и склонился к хозяину. Словно не замечая нетерпения спутницы, что-то зашептал на ухо.

- Удалось поймать Бабингтона с товарищами, - сообщил Томас, когда Фрайзер наконец умолк. - Накануне моего отъезда в Чартли арестовали отца Балларда, а сообщники скрылись в деревне, в доме фанатичных католиков. Но теперь их поймали и привезли в Лондон. Колокола звонят в знак благодарности за избавление королевы.

- И что же теперь с ними будет?

- Их уже заключили в Тауэр. Дальше - допрос, суд и казнь, - бесстрастно ответил брат. - На меньшее страна не согласится.

- А что ждет Марию Стюарт?

- Это будет решать королева.

До подъезда особняка на Сизинг-лейн Розамунда не проронила ни слова. Гостей немедленно проводили в кабинет, где их уже ждал хозяин. Кузину он приветствовал коротким кивком.

- Ты хорошо справилась с работой, Розамунда.