P.S. Открыть инструкцию номер шестнадцать».

Жан де Виллаж все инструкции отдал д’Арлею — тот зашил их в подкладку куртки. Инструкция номер шестнадцать содержала информацию о том, где можно достать золото. Друзья Кера должны были отправиться к отцу Этьену в кафедральный собор в Пуатье. «На него можно рассчитывать во всем», — гласила шестнадцатая инструкция.

Золото, полученное от священника, должно было выручить Кера из беды.

— До Пуатье десять лье, — сказал де Виллаж. — Если мы сейчас туда отправимся, то доберемся к ночи.

Старина Филипп принес поднос с едой, вполне подходящей для губернатора. Он был чрезвычайно доволен — тренированное ухо могло различить звяканье золотых у него в кармане.

— Сударь, — сказал он, ставя поднос на пол рядом с постелью, на которой лежал Кер, — у меня для вас хорошие новости.

Кер посмотрел на него:

— Это связано с мадемуазель Марэ?

— Да, сударь. Она теперь находится здесь.

Кер поднялся и крепко пожал руку надзирателю.

— Дружище, — воскликнул он, — мой старичок с седой бородкой! Как я рад это слышать! Ты получишь за это много денег. Когда ее сюда привезли?

Старина Филипп решил быть осторожным.

— Господин Кер, у меня нет точных сведений. Наверное, несколько дней назад.

— Как она себя чувствует? И какое у нее настроение? Как она содержится?

— Сударь, я ее не видел. Мне только сказали, что она почти ничего не ест — капельку пищи и глоток вина. Больше мне ничего не известно, сударь.

— Наверное, она больна? Может, ее так обижали, что она после этого не может есть?

— Девушка очень худая. Тощая и бледная.

— Она… — Кер никак не мог заставить себя задать самый важный и тяжелый для него вопрос, — ее пытали?

Старина Филипп отрицательно покачал головой:

— Сударь, мне сказали, что ее не трогали. Я считаю, что у нее нет аппетита, потому что она всего боится. Она постоянно задает всем один и тот же вопрос. Она не перестает его задавать.

— Какой вопрос?

— Кажется, она очень боится, что ее сожгут на костре. Ей кто-то сказал, что так казнят женщин, виновных в отравлении. Сударь, но она права. Их действительно так казнят. Эти мысли не дают ей спокойно жить. Она ни о чем больше не может говорить. Сударь, она очень боится смерти на костре.

Кер отвернулся. Он встал с постели и нетвердой походкой направился к окну, откуда был виден кусочек неба.

— Да, — мрачно сказал он, — меня это не удивляет. Бедное дитя! Неудивительно, что она постоянно думает об этом!

Когда Валери появилась в дверях, Кер решил, что она потеряла зрение. Она медленно продвигалась вперед и, казалось, не видела его.

Девушка была одета в тюремные одежды. Юбка волочилась по земле, рукава были очень грязными. В одежде было множество прорех. Клочья соломы висели на одежде, некоторые стебельки зацепились за волосы. Валери была очень худой, под глазами у нее залегли темные тени. Керу стало ясно, что девушка полностью потеряла надежду. «Как ужасно они обошлись с тобой, бедное дитя!» — подумал Кер.

Девушка стояла у двери, глядя в окно и прикрывая рукой глаза от непривычного света.

— Валери, — промолвил Кер.

Она быстро повернулась на звук его голоса. Удивление на ее лице быстро сменилось выражением радости. Валери подбежала к Керу, широко расставив руки.

— Они мне не сказали, что я увижу вас! — воскликнула девушка. — Я думала, что они меня переводят в другую камеру.