3

Суд продолжался третий день. Глашатай несколько раз повторил имя первого свидетеля, прежде чем на него откликнулись. Это был небольшого росточка жизнерадостный человек с аккуратной бородкой. Он был похож на ученого.

Дювэ радостно приветствовал человека:

— Доброе утро, доктор.

Форма приветствия показывала, что сложностей с этим свидетелем не предвидится.

— Ваше имя?

— Я — Оливье де Бусс, магистр из Бон-Анфан-де-Сант-Онорэ.

— Вы служите в университете и прибыли к нам издалека, уважаемый доктор, чтобы дать показания в удивительно неприятном деле. Нам могли помочь только вы, и поэтому нам пришлось пригласить вас из Парижа. Я желаю выразить благодарность, уважаемый доктор, от имени присутствующих здесь судей. Перейдем к делу. Доктор, вы когда-нибудь лечили госпожу Агнес Сорель?

— Да, сударь. — Свидетель говорил громким, четким голосом, словно читал лекцию. — Меня вызвали к ней на консультацию вместе с другими докторами из университета. По просьбе Робера де Пуатевана. Это случилось в то время, когда она узнала, что ждет ребенка.

— Это было в Париже?

— Да, сударь.

— Как вы тогда оценивали ее состояние?

Перед тем как ответить, свидетель провел рукой по бороде. Это был его привычный жест.

— Она была очень слаба, плохо себя чувствовала и говорила о том, что скоро умрет. Несмотря на это, сударь, я не считал, что она находится в критическом состоянии. Я очень внимательно исследовал госпожу Агнес и пришел к выводу, что все ее страхи являются результатом… ее деликатного состояния.

— Вы тогда высказали свое мнение? Например, другим врачам?

Свидетель энергично закивал:

— Конечно, сударь. Я никогда не скрываю своего мнения и высказал свою точку зрения всем остальным врачам. Нас было пятеро, включая Робера де Пуатевана. Сударь, мы не спешили делать какие-либо выводы. Мы долго обсуждали состояние здоровья мадам, понимая степень нашей ответственности. Мы не имели права совершать ошибку, а также выражать излишний оптимизм. Мы все тщательно продумали.

— Кто-нибудь из врачей был с вами не согласен?

— Один. Робер де Пуатеван. Он считал, что ее состояние далеко от нормального. Позвольте мне сказать, — свидетель хитро улыбнулся, — наш уважаемый господин Робер наблюдал за госпожой многие годы, он очень хорошо относился к ней и поэтому постоянно о ней беспокоился. Позвольте мне добавить, сударь, что по натуре он далеко не оптимист. Он всегда ждет от жизни худшего. Но в конце обсуждений он согласился с нами.

— Вы считаете, что в тот раз именно вы были правы?

— Да, сударь. Смерть мадам не изменила моего мнения в отношении ее истории болезни. Такого же мнения придерживаются и другие доктора из университета, которые вместе со мной проводили консультацию.

— К сожалению, мы не можем их всех собрать здесь, чтобы они тоже выступили свидетелями. Я уверен, что судьи согласятся со мной, что вы, будучи авторитетом, можете говорить от их имени. Вы видели госпожу Агнес позже?

— Да, сударь. Это случилось, когда она собиралась отправиться из Парижа в аббатство. Мне пришлось два раза навещать ее. Сударь, время родов приближалось, и она стала хуже себя чувствовать, у нее было подавленное настроение. Она считала, что не вынесет родов.

— А вы?

Великий человек из университета самодовольно улыбнулся.

— Судари, мне прекрасно известно, что все дамы, которым вскоре предстоит рожать, боятся одного и того же.