— Я сделаю все, что вы мне скажете. Учитель фехтования одобрительно кивнул:

— Если вы настроены серьезно, я обещаю сделать из вас другого человека. Адля этого… — Гаспар быстро окинул взглядом д'Арлея для уверенности, что его совет будет воспринят правильно, — вам придется много претерпеть. Вы будете есть только рекомендованную мною пищу и заниматься физическими упражнениями дважды в день. Кроме того, вам придется делать долгие пробежки, чтобы отрегулировать дыхание. Сударь, мы с вами сегодня занимались слишком мало, а вы уже задыхаетесь и покрыты потом. Если вы последуете моим советам, после занятий у вас будет все по-другому. Должен сказать честно и откровенно, господин д’Арлей, у вас слабые мускулы и плохое дыхание, а ваши мышцы напоминают требуху.

— Гаспар, я уже говорил, что полностью вам доверяю. Учитель взял в руки шляпу.

— Сударь, я могу узнать, сколько вам лет?

— Мне исполнилось тридцать.

— Вы выглядите гораздо моложе. В таком возрасте будет трудно выдерживать физические нагрузки, которые я предложу вам. Хотя должен признать, Что вы, видимо, всегда питались весьма умеренно. — Он опять оглядел Робина и продолжал: — Конечно, у вас есть лишний жирок, и мы должны сразу от него избавиться. Ешьте поменьше — и только супы и мясо. Никакого хлеба и сладостей и ограничьтесь в вине.

— Господин Гаспар, вы задумали для меня весьма аскетический образ жизни.

— Но она будет более долгой, — заметил учитель, — в отличие от той, которая ждет вас, если вы меня не послушаетесь.

Д'Арлей погрустнел. «Мне казалось, что я произведу на Гаспара благоприятное впечатление. Ну, ничего не поделаешь. Мне придется строго выполнять все его указания. Придется забыть о том, что у меня есть сердце и мозги, а нужно лишь развивать и закаливать мускулы. Мне необходимо стать настоящим отважным рыцарем, который думает только о том, как убить побольше противников».

2

Грустные размышления д'Арлея прервал следующий посетитель. Д’Арлей и предположить не мог, что в такую жуткую погоду к нему явится братец. Граф де Бюрей наклонялся вперед при ходьбе из-за близорукости, сильно щурил глаза и осторожно двигался неуверенными шажками. У него выросло брюхо, он облысел. Длинное лицо пожелтело, что явно свидетельствовало о дурном здоровье. Несмотря на все это, он пытался расточать, как прежде, очарование и галантность. Он небрежно сбросил на пол мокрый плащ. Робин увидел, что старший брат очень модно одет. Камзол в оборочках достигал колен. Ляжки обтягивали пестрые лосины, а рукава камзола походили на стволы крупных деревьев. Граф де Бюрей остановился и попытался оглядеться. Он покачивался, и Робину стало ясно, что братец сильно пьян.

— Ха! — произнес старший брат, щурясь на младшего. — Ты хочешь соперничать с Марко Поло? Тебя не было полгода, а ты мне был очень нужен. Мне стало известно вчера, что ты соизволил вернуться, — и вот я уже здесь. Прибыл сюда в проливной дождь, и все кости у меня болят, как будто меня распинали на дыбе. Ты должен понять, как сильно ты мне нужен!

Он прошел в центр комнаты, с трудом сохраняя равновесие и очень осторожно передвигая ноги.

— Иногда мне кажется, что у меня начинается подагра.

— Всегда приходится платить за грехи. — Д’Арлей улыбнулся и протянул брату руку. — Рад тебя видеть.

— Ха! — фыркнул граф. — Ты рад видеть Изабо. Как ты мог оставаться далеко от нее так долго? Теперь, когда ты вернулся, мне следует позаботиться о собственном здоровье.