Джулия Гарвуд. Королевский подарок
Моему сыну Джерри Гарвуду. Я написала эту книгу специально для тебя
Глава 1
Англия, 1066 год
Он так и не понял, что произошло. Только что он, барон Ройс, вытирал со лба пот кожаным рукавом, а в следующее мгновение уже растянулся на спине. Она дождалась, когда он снимет шлем, потом раскрутила над головой тонкую полоску кожи и буквально сбила его с ног. Небольшой камень, вложенный в пращу, вращался все быстрее и быстрее, пока, наконец, его уже невозможно было разглядеть. Низкий вибрирующий звук, раздававшийся при этом, напоминал урчание зверя, точнее полурычание, полушепот. Добыча была слишком далеко, и звук туда не долетал, потому что девушка стояла на крепостной стене в холодной утренней тени крытого перехода, а он – внизу, футах примерно в пятидесяти, прямо у рва, окружающего замок. Великан нормандец оказался очень легкой целью. Особое удовольствие она испытала еще и оттого, что он ко всему возглавлял захватчиков, которые покушались на владения ее семьи. Она представила нормандца Голиафом, а себя Давидом. Но в отличие от библейского героя девушка не собиралась убивать противника, иначе она целилась бы ему в висок. Нет, она хотела только оглоушить его и поэтому мишенью выбрала лоб. Если Бог милостив, у него до конца дней останется отметина, и тогда он не забудет ужасы, совершенные в свой черный день победы. Да, уже понятно, что сражение выигрывают захватчики-нормандцы. Еще немного, и они ворвутся во внутренний двор, и избежать этого уже невозможно. Ее воинов-саксонцев не хватит, чтобы противостоять нападающим. Отступление – самое разумное, что можно сейчас предпринять, и оно неизбежно! Великан нормандец был уже четвертым предводителем за последние три недели, кого ублюдок Вильгельм Нормандский посылает на взятие ее крепости. Первые трое дрались, как необстрелянные юнцы. Она и люди брата справились с ними без труда, обратив в бегство. Этого же так легко не одолеешь. Он не побежит. Видно, что он гораздо опытнее своих предшественников. И уж, конечно, много искуснее. Воины, оказавшись в его безжалостных железных руках, не имели возможности поворачивать назад. В конце дня ненавистные нормандцы одержат победу. Их предводитель опьянеет от радости. Надо будет позаботиться об этом. Она усмехнулась и отпустила камень. …Барон Ройс спешился, чтобы вытащить одного из своих воинов из рва. Глупец потерял равновесие и плюхнулся вниз головой в воду. Из-за тяжелых доспехов ему никак не удавалось выбраться, и он начал тонуть. Ройс протянул руку, ухватил его за ногу и, поднапрягшись, вытянул из мрачных глубин на покрытый жухлой травой берег. По приступам кашля у парня Ройс понял, что в помощи он больше не нуждается. Парень дышал. Ройс замешкался, чтобы спять шлем и вытереть пот со лба, и в это самое мгновение камень попал в цель. Ройс упал на спину. Он свалился на приличном расстоянии от своего коня, но пролежал без сознания недолго. Пыль, кружившая в сухом морозном воздухе, еще не успела осесть, когда он пришел в себя. На выручку к нему уже спешили воины. Ройс отказался от помощи. Он сел и покрутил головой, пытаясь отогнать боль и застилающий глаза туман. Сначала он вообще не мог сообразить, где находится. Из раны на лбу над правым глазом текла кровь. Ройс осторожно ощупал рану. Удар был очень сильным, по, благодарение Богу, это была лишь поверхностная рана, и кость не пострадала. Он все еще не понимал, чем его ударило. По размеру раны было ясно, что это не стрела. Голова горела, будто охваченная огнем. Ройс заставил себя не думать о боли и постарался встать. Ему помог гнев. Он Богом поклялся разыскать мерзавца, ранившего его, и расквитаться с ним сполна. Мысль эта вдохнула в него силы. |
