Арманд холодно взглянул на дочь:

– Ты требуешь больше, чем я могу дать в настоящий момент.

– Я хочу только того, что мне положено по праву.

– Ты получишь только то, что я захочу дать и когда захочу.

Габриела побледнела, но не потеряла решимости.

– Вы прекрасный монарх, ваша светлость, но вот можно ли так сказать и об отце?

Ее тон и слова вонзились в сердце князя как острый нож, но на лице не дрогнул ни один мускул.

– Ты должна мне доверять, Бри.

– Доверять! Я никому не могу доверять. Никому! – Она повернулась и выбежала из комнаты.

– Пусть идет, – остановил Арманд Рива, который немедленно двинулся к двери вслед за Габриелой. – Не волнуйся, она под надежной охраной. За ней приглядывают, я же говорил, она все время под наблюдением. – И настойчиво повторил, видя, что, Рив колеблется: – Я сказал, оставь ее!

Рива остановили не слова, а тон, которым они были сказаны. В голосе Арманда было все – приказ, страдание, боль, как тогда, в больнице. Он обернулся.

– Ты знаешь, что каждое ее движение находится под наблюдением? Ты не знал? Каждый ее шаг под контролем, и я даже знаю, где она провела сегодня ночь.

Рив задумался. Он замечал, как много лишних слуг крутится около Бри, но полагал, что это работа Александра.

– Так вы шпионили за нами?

– Я старался ее обезопасить. Чтобы не было ни малейшего шанса, ведь ты мог один не справиться. Она иногда оставалась одна, и ее жизнь зависела от многих непредвиденных обстоятельств, а она слишком драгоценна для меня. Ты мог отлучиться. – Он устало провел рукой по лицу. – Прошу, закрой дверь и иди сюда. Пришло время рассказать то, чего ты не знал.

Рив доверял своей интуиции. Иногда это было единственное, что спасало ему жизнь. Он прикрыл дверь и подошел к князю.

– Какую игру вы ведете, Арманд?

– Игру, от которой зависит спокойствие страны и благополучие моих граждан. И я уповаю на Господа. – Князь взял со стола гладкий белый камень, сжал его в руке. – Все, кто виноват, будут наказаны, – прошептал он, – я поклялся своей жене, которую так любил и потерял.

– Вы знали, кто ее похитил, – голос Рива дрогнул от сдерживаемого гнева, – вы все это время знали.

– Наверняка я знаю только об одном, другой пока под подозрением. Признайся, Рив, ты тоже подозревал кое-кого. Я в курсе, что ты вел свое расследование, сопоставлял факты и делал выводы. Я другого от тебя и не ожидал. Но только не учел, что ты станешь делиться выводами с Габриелой.

– Но разве она не имеет право…

– Я – ее отец, но прежде всего монарх. Я даю ей права, и я их забираю.

Вновь надменный вид и холодная властность тона восхитили Рива.

– Вы ее использовали.

– Ты тоже. Как и другие. Вся картина заговора не сводилась только к похищению дочери, сеть была велика.

– Но зачем вы позвали меня?

– Потому что, как я уже говорил, доверяю тебе. Я знал, что тебя не устроит роль простого телохранителя, и ты не останешься в стороне. Ты станешь наблюдать, думать и сделаешь вывод. Но я не могу тебе позволить действовать, потому что время еще не пришло и ты можешь все испортить.

– Но какого черта вы оставляете Бри в неведении? Разве не знаете, как она страдает? – Рив отбросил придворные церемонии.