– Вижу, черт бы вас побрал, Фицрой! Я согласен. А сейчас выметайтесь из моего кресла. Я прикажу упаковать все, что здесь находится, и подготовить к отъезду вместе с остальным имуществом.

– Объясни ему, Кайт, – сказал Джесс. – У меня уже язык устал говорить.

Кайт подошел и остановился напротив Боулби.

– Все ваше имущество принадлежит отныне мистеру Фицрою. Сюда входят дом и банк со всем, что в них находится. Он дает вам разрешение забрать с собой мебель и платье, а также небольшую сумму денег. Больше ничего. Сумма, вырученная от продажи дома, будет внесена в кассу банка, с тем чтобы восстановить его платежеспособность.

Боулби сник.

Кайт продолжал монотонно говорить: – Мистер Фицрой настаивает, чтобы вы подписали соответствующий документ в доказательство вашего согласия на его условия. Это также останется в тайне, но подпись необходима, поскольку вашего слова недостаточно. Вот документ. Как только вы его подпишете и объявите служащим о продаже банка представителю банка Коуттса в партнерстве с Беном Вулфом, вы свободны. Если кто-то станет спрашивать, какова роль во всем этом мистера Фицроя, отвечайте, что он агент Коуттса и Вулфа.

Джесс смотрел, как Боулби подписывает документ, и думал, что мисс Джесмонд отомщена, Каролайн Памфрет спасена и никогда не узнает, кем и как. Нетертон сохранит свой банк, который он, Джесс, решил назвать «Нетертонский».

Боулби, не поднимая головы, ушел.

Кайт отдал Джессу документ.

Тоззи вздохнул:

– Жаль, что я не понадобился. Могу я выпить?

– Мы все выпьем за Нетертонский банк и за его будущее, – отозвался Джесс. – Теперь все позади.

Он оказался не совсем прав.

Глава пятнадцатая

Нетертон полнился слухами. Стало известно, что банк больше не принадлежит банкиру Боулби. Но почему он продал его, кто купил, осталось неясным.

Слуги перешептывались о страшной ссоре между супругами Боулби: муж кричал на жену, та вопила, что они разорены и что во всем виноват он. Сам Боулби заявил соседу, что ему надоело в Нетертоне, он намерен попытать счастья где-нибудь в другом месте, и немедленно приступил к сборам.

Слуги были уволены без выдачи жалованья, и еще до полуночи карета со всем семейством Боулби покатила прочь из Нетертона, из нее неслись проклятья банкира боксеру Тоззи, лишившему его последних сбережений…

…А чуть раньше, вскоре после ссоры, Боулби направился в свой кабинет, к шкафу, который всегда был заперт на ключ. Оттуда он достал шкатулку, в которой хранил золотые монеты, кругленькую сумму денег и кое-какие ценные бумаги.

Мистер Боулби бережно нес шкатулку по черной лестнице, чтобы незаметно пронести ее в конюшню.

Он уже дошел до кареты, когда за его спиной раздался грубый голос:

– Позвольте поинтересоваться, что в этой шкатулке?

Боулби вздрогнул от неожиданности.

– А вдруг там, – продолжал Тоззи, – банковские ценности?

– Нет! – вскрикнул Боулби. – Только фамильные драгоценности и прочее такое. Больше ничего!

– Прошу вас, я только взгляну. – Тоззи протянул мускулистую руку.

Боулби вцепился в шкатулку, словно в спасательный круг.

– Ни за что! Поверьте на слово.

– Кто же верит на слово мошеннику? Дайте-ка мне ее сюда!

Боулби попытался увильнуть, но тяжеловес надвинулся на него.

– Вы же знаете, мистер Фицрой не любит насилия. Не заставляйте меня отбирать ее. Будьте пай-мальчиком.

Боулби обессиленно выпустил из рук шкатулку.