– Вы не боитесь моего Искусства?

Саммертри криво улыбнулся ей в ответ.

– Разве вы не должны бояться моего?

Большее из двух богато украшенных колец на его левой руке мигнуло, и вокруг аристократа появилась поющая, сияющая аура. Он отступил назад и выхватил меч. В тишине они оба наблюдали, как сияние, которое соответствовало щиту Саммертри, пробудилось в его клинке и начало бесшумно мчаться по его ярким, острым краям.

– Нет, – решительно сказала маг короля, вскинув голову. – Я знаю, что вы верны Короне, и поэтому мне нечего бояться.

Саммертри поднял бровь.

– Я не знаю, кому верны вы, – мягко ответил он, поднимая меч так, чтобы его острие оказалось на волосок от хлопка, покрывающего ее грудь,  –поэтому стоило бы.

Клинок поднялся, угрожая ее горлу.

– Кто такая Калэдней на самом деле? – спросил аристократ почти мурлыкающим голосом. – Откуда нам знать, действительно  ли Вангердагаст выбрал вас, а если и выбрал, то что он планировал для нашего прекрасного королевства? Кому он по настоящему предан и кому служите вы? Я снова спрашиваю: почему бы мне просто не пронзить вас сейчас, как того хотят многие горячие головы среди нас, носящих титулы?

Сталь сверкнула, когда в комнату вошел Гларастир Раулиган.

– Потому, милорд Саммертри, –твердо сказал он, – что поступить так значило бы стать предателем – человеком, которого я был бы вынужден казнить, даже в его собственном поместье, за столь жестокое убийство и преднамеренную измену Короне.

Эверран Саммертри не привык, чтобы к нему так безмолвно подкрадывались незнакомцы – по крайней мере, в его собственном кабинете– с кинжалами в руках, готовые метнуть их в него. Если старый лорд был удивлен, то Калэдней – еще больше.

Кто вы? – спросили они почти одновременно.

Гларастир улыбнулся легкой улыбкой и ответил:

– Я думаю, на самом деле вы хотите спросить меня, кому я служу. Что ж, я время от времени играю на арфе и ношу с собой перстень с Пурпурным Драконом, с моим именем, выгравированным самим Азуном IV, и коронное поручение от Вангердагаста.

Лорд Саммертри покачал головой.

– Похоже, сегодня вечером мои личные покои превратились в популярное крыло двора, – заметил он, протягивая руки обоим своим гостям. –Выпьете со мной вина?

Две головы одновременно покачали, вежливо отказываясь. Человек, вошедший с балкона, поднял другую руку, и лорд Саммертри увидел, как свет его любимых ламп блеснул на острие очень острого длинного меча. Когда он в первый раз задумался, не умрет ли сегодня вечером, откуда то совсем близко вспыхнул другой свет, и маг короля исчезла.

Двое мужчин посмотрели друг на друга и пожали плечами.

– Приятного вам вечера, лорд, – тихо сказал Гларастир, прежде чем сделать два быстрых шага и перепрыгнуть через перила балкона в сгущающиеся сумерки.

– Поздновато для этого, вам не кажется? –  пробормотал лорд Саммертри после того, как некоторое время простоял один с поднятым мечом.

Аккуратно положив его на стол, он подошел к буфету, недрогнувшей рукой налил себе бокал любимого вина и задумчиво вышел на балкон, чтобы посмотреть на, что барды любят называть «мягкие летние звезды».

Щупальце, которое ударило его по глазам и рту и сломало шею быстрым, жестоким рывком, прежде чем выхватить дрожащее, дергающееся тело дворянина из поля зрения, сопровождалось спокойным, слегка хрипловатым женским бормотанием:

– Еще как поздновато, милорд Саммертри, но еще не слишком поздно, чтобы вы передумали и присоединились к заговорщикам.

На мгновение, когда она согнула пару щупалец и небрежно бросила большое, безвольное тело на крышу поместья на поживу воронам, фигура, которая говорила, напоминала Шамру Целительницу.