– Найфейн, подожди…

Хэннон схватил меня за руку, оттолкнул назад и заслонил собой, когда Найфейн направился к Мике, излучая силу, могущество и невероятную ярость.

– Нет, Финли. – Голос брата звучал успокаивающе, но в нем слышались нотки гнева. – Мика понимал, что делает. Он знал, что получит именно такой ответ.

Это правда, но все же…

Мика превратился в дракона, разрывая при этом на себе одежду, и Найфейн сделал то же самое мгновение спустя. Его дракон был крупнее, мускулистее и – я знала это как неопровержимый факт – намного, намного злее. Мике стоило выбрать бой в облике человека. Дракон Найфейна – чертовски чокнутый.

– Тамара сказала, что Мика посылал тебе эротические импульсы, – признался Хэннон, наблюдая, как Найфейн подбирается ближе к Мике. – Я ничего не чувствовал, но, наверное, драконы так делают, чтобы возбудить свою избранницу. Полагаю, здесь это всегда было запрещено, но Вемар сказал, что в деревнях другие правила. Если такое применяется к кому-то, обладающему равной или большей силой, это драконий способ проявить интерес.

– Почему равной или большей силой?

– Потому что те, кто обладает меньшей силой, могут подчиниться даже против своей воли.

Я вспомнила ощущение его силы, трепет в животе, растерянность моей драконицы. Теперь многое стало понятно. Мы просто не осознавали, что на нас оказывают магическое влияние.

– Но нам нужны эти драконы, – пробормотала я.

– Демонстрация силы альфы, вероятно, поможет.

Черт возьми, Хэннон снова был прав. Он узнал ужасно много о драконах за очень короткий промежуток времени. О чем я ему и сообщила.

– Промежуток, пока мы сидели в том подземелье, не показался мне таким уж коротким, – ответил он.

Мика взлетел в небо. Найфейн поднял голову и проводил его взглядом, а Мика лениво кружил над ним, насмехаясь и показывая, чего ему не хватало как дракону.

Боль наполнила нашу связь с Найфейном. Мое сердце сжалось от сочувствия. Моя драконица ощетинилась. Но мне нельзя вести эту битву за него. Это я хорошо понимала.

– Он привлекает толпу, – тихо заметил Хэннон.

Драконы парили в воздухе, хлопая своими могучими крыльями и наблюдая. Другие оборотни, включая волков, наблюдали с земли, как альфы сражались… Вот только участвовал лишь один. Другой наблюдал, не в силах вмешаться.

– Сопротивляйся, черт бы тебя побрал! – процедила я сквозь стиснутые зубы. Сила пульсировала во мне. – Разозлись. Где же твоя ярость?!

Боль продолжала пульсировать в нашей связи, усиливаясь, сгущаясь. И вдруг я поняла.

Все страхи Найфейна сбывались. Мика насмехался над ним перед соплеменниками, упрекая его изменившейся внешностью.

– Я не могу этого вынести, – проговорила я сквозь злые слезы. Надо мной никогда не насмехались из-за того, как я выгляжу, но это всегда затмевало мои достижения. Меня никогда не воспринимали такой, какая я есть, целиком, включая мои странности. Пока не появился Найфейн.

Я полюбила его, – со всеми его недостатками, душевными метаниями и прочим, – но у меня никогда не было возможности сказать ему об этом. И я не могла сказать ему об этом сейчас.

– Мика делает это, чтобы показать тебе, от чего ты отказываешься, – печально пробормотал Хэннон. Ему было жаль Найфейна. – Я слышал, что он тебе сказал, и теперь он это доказывает. Вероятно, таково было его намерение с самого начала.

– Как мне это исправить? – спросила я Хэннона.

– Как ты обычно его исправляешь? Судя по тому, что говорит Адриэль, ты единственная, кто на это способен.