– Ты согласен, что король Англии Эдуард выдвигает все более невыполнимые требования народу Шотландии, и мы должны найти способ освободиться от его притязаний. – Лорд наклонился вперед, поставив локти на стол.

Комин мрачно кивнул.

– Наш кузен, король Джон, – в его голосе послышалась ирония, – сейчас не решится противостоять ему. Он бесполезен для нас. Нам придется бросить на одну чашу весов традиции, а на другую – желания жителей королевства. Все лорды Шотландии с нами. Бакан нахмурился.

– Почти все. Есть такие, которые ставят свое высокомерие и личные амбиции выше блага Шотландии.

Комин понимающе кивнул.

– Ты имеешь в виду Брюсов. В душе они все же с нами, хотя для вида поддерживают Эдуарда. Молодой Каррик – отличный воин. – Он вздохнул. – Им было трудно смириться с тем, что их притязания на трон отклонены, и королем избран Джон Бейлльол. В конце концов они будут на нашей стороне, если мы сможем убедить их принести присягу Шотландии, не оскорбляя их достоинства.

Изабель переводила взгляд с одного мужчины на другого. Упоминание имени Роберта заставило ее сердце учащенно забиться.

– Роберт никогда не присягнет Бейлльолу, – твердо сказала она. – У Брюсов больше прав на трон!

Мужчины удивленно посмотрели на нее.

– Никак ты большой знаток законов, кузина? – иронически улыбнулся ей Джон Комин.

Изабель почувствовала, что краснеет.

– Я знаю, кто по праву был наследником трона после смерти короля Александра, – резко бросила она.

– Но ведь Бейлльола короновал представитель твоего родного брата. – Этот разговор явно развлекал Комина. – То есть было получено одобрение самого графа Файф – кто еще мог возложить корону на голову короля Джона?

– Мой брат находился в Англии, сэр, и тогда был еще ребенком, – возразила она. – Он ничего не смыслит в политике, но никогда не согласился бы короновать Бейлльола, будь у него возможность выбора.

Лицо лорда Бакана потемнело.

– Хватит! Джон Бейлльол – наш король в горе и радости, и мы должны хранить верность ему. Сейчас самое важное – добиться, чтобы Шотландия восстановила свою независимость и свои права королевства.

– Чтобы этого добиться, она должна иметь сильного короля! – вставила Изабель.

– И ты считаешь, что старый Роберт Брюс из Аннандейла подходит для этой роли? – с насмешкой спросил Комин. – Мужчина, жена которого, если верить слухам, бросила его поперек седла и увезла, чтобы заставить на себе жениться! Действительно сильный мужчина! – Он громко расхохотался и поднял кубок с вином в издевательском приветствии.

– Мне кажется, она имеет в виду молодого Роберта Брюса, – холодно заметил Джон. – Я прав, дорогая? Ведь мы говорим о его сыне, лорде Каррике, не так ли? Том самом, который уделял тебе так много внимания, когда в последний раз был здесь.

Слишком поздно Изабель поняла, что выдала себя и в отчаянии чуть не прижала руки к пылающим щекам, чувствуя, что оба мужчины смотрят на нее.

– Я не разговаривала с лордом Карриком больше года!

– И когда же ты разговаривала с ним? – Джон задумчиво посмотрел на жену. – Ты ведь говорила с ним наедине? Мне докладывали, что вас обоих видели выходящими из часовни.

– Возможно. Я не помню. – Она дерзко вскинула голову. – Какое это теперь имеет значение?

– Никакого. Теперь, – тихо сказал он.

Позднее, когда они остались одни в своей комнате, он сурово сказал:

– Ты больше никогда не останешься с лордом Карриком наедине, поняла?

Изабель в бледно-зеленой ночной рубашке, которую помогла ей надеть Майри, поежилась.