Уже одно это говорило о том, что Октавианом затевается нечто доселе необычное.

Круг вопросов и объем работ, которые предстояло решить Агриппе, был поистине огромным. По существу в его руки были переданы все ресурсы и финансы государства. Октавиан молил только об одном:

— Создай флот, который сможет отогнать Помпея от берегов Италии!

— У тебя будет такой флот! — отвечал Агриппа, смахивая пот со лба. — Это я обещаю твердо!

Чтобы понять состояние уровня римского флота той эпохи в целом, необходимо обратиться к немецкому историку А. Штенцелю: «В течение почти пяти столетий, которые потребовались римлянам на покорение Италии, они, несмотря на длинную береговую линию своей страны и на то значение, которое со временем приобрела их морская торговля, держались почти совершенно в стороне от моря. До тех пор они всегда придерживались как во внутренних делах, так и во внешних сношениях хотя и эгоистической, и агрессивной, но, в общем-то, прямой политики; но как только они пришли в соприкосновение с морем, что, впрочем, в первое время выразилось только в переправе через Мессинский пролив, тотчас же начали отступать от своих прежних принципов…

Война на море потребовала постройки и вооружения громадного флота, точнее, по вине самих римлян, ничего не смыслящих в морском деле, — нескольких больших флотов одного за другим…

Римляне совершили все свои великие завоевательные походы на суше и пользовались флотом только в случаях крайней нужды для перевозки войск или же для какой-нибудь другой определенной цели, например, при осаде. Если бы они целесообразно пользовались флотом, то могли бы завоевывать те же страны с гораздо меньшими усилиями. Римляне не любили моря.

Доказательством этому может служить то обстоятельство, что у обоих противников флотами (имеются в виду флоты Октавиана и Помпея на первом этапе их борьбы. — В. Ш.) командовали не сами военачальники и не благородные римляне, а вольноотпущенники, которые раньше считались низшим классом и употреблялись только для работы на веслах».

Короче говоря, если не считать кратковременного судостроительного бума времен Пунических войн, настоящего флота у Рима не было никогда. По существу Агриппе пришлось все начинать с чистого листа. Но энергичного римлянина это не смутило.

Перво-наперво он решил не строить больше трирем, а начать создавать значительно более крупнотоннажные и мощные пентеры. Кроме этого Агриппа решил не ограничиваться традиционной практикой использования для обстрела неприятельских кораблей лучников и метателей дротиков.

— Этого недостаточно! — заявил Агриппа, выслушав не один десяток ветеранов морских войн. — Мы будем ставить метательные машины!

— Но этого никто никогда еще не делал! — подивились такому неожиданному решению корабелы.

— Значит, мы будем первыми! — насупил брови Агриппа, и вопрос об установке метательных машин был исчерпан.

Решение об установке тяжелых камнеметов было достаточно революционным. Громоздкие и тяжелые машины влекли за собой увеличение водоизмещения, укрепление корабельного набора, наращивание бортов. Лучников и метателей дротиков решено было размещать в специальных высоких башнях, чтобы облегчить им поражение цели.

Будучи человеком умным, Агриппа познакомился со всеми типами судов, существовавших в то время у средиземноморских народов. С помощью опытных моряков оценил их положительные и отрицательные качества. В результате этого были отобраны так называемые либурны, небольшие, но быстроходные и очень маневренные суда, используемые иллирийскими пиратами. По замыслу римского военачальника на быстроходные либурны были возложены задачи дозорной и разведывательных служб, в то время как тяжелые и мощные пентеры должны были составлять ударную мощь флота.