Друсис во многом прав, мой добрый лорд, когда предупреждает об опасности, исходящей от этого врага. Народ Наббана всегда боялся и ненавидел тритингов, у которых нет постоянных домов, деревень или ферм и которые немногим отличаются от дикарей. К тому же рейды всадников участились. В последние полгода они несколько раз наносили удары, сжигали урожай и жителей деревень, а также атаковали арендаторов лордов, владеющих большими домами в приграничных районах. В том нет ничего нового, хотя количество жертв увеличивается. Видит бог, мы не ведем с ними войны, потому что тритинги многочисленны, к тому же они превосходные воины, хотя и плохо организованы. Они сражаются толпой и очень яростны, когда побеждают, но склонны быстро разбегаться и отступать, если встречают серьезное сопротивление – вот почему Наббану и Эркинланду удавалось все эти годы удерживать их в луговых землях.

И, хотя они остаются серьезной угрозой, мое письмо к вам спровоцировали не рейды, а брат герцога. Друсис, несмотря на поддержку нескольких восточных и северных лордов в Доминиате, не может добиться преимущества в борьбе с герцогом Салюсером из-за недостаточной поддержки со стороны знати, чьи владения находятся далеко от пограничных земель тритингов. Его попытки заставить брата начать действовать всякий раз заканчивались неудачей.

В последнее время положение изменилось. Недавно у Друсиса появился могущественный союзник, чье состояние связано с Домом Ингадарин, который, как вы знаете, является вторым по значимости в Наббане после собственного герцогского Дома Бенидривина. Друсис и Далло Ингадарис встречались много раз, и ходят слухи, что скоро граф Далло объявит, что Друсис женится на его дочери.

Конечно, я не порицаю Дом Ингадарин. Я знаю, что половина крови Верховной королевы Мириамель из этой семьи, да и в венах Салюсера течет та же кровь. Но то, как обстояли дела в те дни, когда два дома были тесно связаны, сейчас уже не соответствует действительности. За последние годы все чаще и чаще между ними возникают конфликты, и уже ни для кого не является секретом, что Далло Ингадарис хочет, чтобы Доминиат, где его позиции сильны, имел больше влияния на правительство Наббана. А так будет только в том случае, если герцог Салюсер ослабеет, естественно, именно по этой причине Далло продемонстрировал расположение Друсису, предложив ему в жены свою дочь Турию…»

Что можно предпринять? Король Саймон и королева Мириамель прибудут в Хейхолт только через две недели. От купцов, чьи корабли недавно вернулись с юга, до Пасеваллеса дошли слухи, что конфликт между двумя соперничающими Домами Наббана перешел в открытую и жесткую форму, с пьяными драками на улицах и едва не начавшемуся мятежу в цирке Ларекса после гонок колесниц. Дом Ингадарин уже давно возмущался из-за власти, которую король Джон дал Дому Бенидривиса, а теперь сторонники Ингадариса, носившие эмблемы Альбатроса и называвшие себя «Буревестниками», устраивали публичные драки с приверженцами герцога Короля Рыбака.

«Это вроде опрокинутой лампы, – подумал Пасеваллес. – Как погасить пламя, прежде чем оно выйдет из-под контроля?»

Однако Наббан являлся самой густонаселенной частью Верховного Протектората, и все его лидеры исторически отличались гордостью и упрямством. Что он может сделать, чтобы предотвратить быстрое распространение пожара?

«Я бессилен, – понял Пасеваллес. – Только королю и королеве по силам сделать то, что требуется. А их здесь нет».

Его мрачные размышления прервал стук в дверь. Стражник сообщил о приходе брата Этана, поэтому Пасеваллес сложил письмо и спрятал его в кошель.

– Простите меня за беспокойство, милорд.

– Ерунда, брат Этан. Я с радостью отвлекусь. Каковы новости?

Казалось, молодой монах смущен.

– Леди Телия навестила ситхи.