Под руководством Филарета приняла она постриг в монахини, а через несколько лет, когда община её разрослась, вокруг неё было уже около двухсот человек, зависевших от её воли, доброты и снисходительности, он рукоположил её в настоятельницы нового женского монастыря и в диаконисы.

В раннем христианстве диаконисы наравне с мужчинами — диаконами прислуживали епископам и священникам при совершении церковных таинств. Эти женщины, заслужившие своей святой жизнью всеобщее уважение, проходили обряд посвящения и причислялись к клиру. Но в Средние века, когда распространился взгляд на женщину как на сосуд греха и грязи, чин диаконисы упразднили.

Филарет ратовал за восстановление древнего порядка раннехристианской церкви, и рукоположение Маргариты Тучковой в диаконисы было первым конкретным шагом в возрождении традиций первых на земле христиан.

Монастырь, который основала и постепенно довела до цветущего состояния Маргарита Тучкова, был началом на пути создания общин женщин, пожелавших уйти от мира, и строился на общих правах всех вступающих в него.

Православие делало акцент на одиночестве и созерцании, и монахини, поступавшие в монастырь, должны были сами заботиться о себе. Они сами строили себе кельи, добывали пропитание и одежду, да ещё должны были заплатить большой взнос при вступлении в него. В таких условиях — а это было широко распространено и в Западной Европе — бедным женщинам невозможно было вступать в монашескую жизнь, хотя бы и тяготели они к этому призванию.

В год, когда вступила на престол Екатерина Вторая, — 1762-й, в России было 678 мужских монастырей и 203 женских. Екатерина провела секуляризацию церковных земель, все монастырские крестьяне перешли в собственность государства.

Через два года число монастырей уменьшилось наполовину — осталось 308 мужских и 67 женских. Из бюджета государства им выделялось крайне мало, и монастыри влачили жалкое существование.

Государство в корне подорвало возможности для ухода в монастыри мужчин и женщин.

Таково было положение в этом деле к моменту прихода Тучковой к мысли о монастырской тишине. Нужно было в корне изменить сам уклад монастырской жизни, строить его на каких-то других основах, чтобы обеспечивать саму возможность его существования.

И Маргарита задумывалась о том, чтобы принимать в монастырь не только женщин из богатых сословий, способных поддержать его материально, но и бедных, кроме крепостных крестьянок — их запрещалось брать в монастыри государственными установлениями.

В конце восемнадцатого века зажиточные мирянки начали создавать в своих поместьях религиозные общины, в которых всё было общее, все кормились трудами рук своих, а поддерживали их окрестные города и деревни, жаждавшие их духовной помощи.

Именно таким и хотела видеть свой монастырь Маргарита Тучкова, в монашестве ставшая игуменьей Марией...

Она снова и снова подивилась тому странному стечению обстоятельств, которое заставило её навсегда уйти из мира и поселиться в Бородине. Словно сам Бог указывал ей пути.

Тополёк, посаженный хрупкими руками её Николушки, уже осенял своей густой листвой крышу храма, и она словно бы шептала его имя, едва лишь трогал её лёгкий ветер.

Маргарита оглядела с вершины холма всё пространство монастыря. Вдали виднелись кирпичные одноэтажные жилые помещения, трапезная, чуть дальше — разные хозяйственные постройки, откуда доносилось мычание коров и ржание лошадей. За кирпичной оградой, сооружённой на средства, выделенные царём Николаем, расстилались поля, зеленевшие овощами, основной едой монашек.

Первый домик, построенный Маргаритой для первой крестьянки, привезённой к ней, всё ещё был первым камнем и основой монастыря. Возле него начали строиться и зажиточные женщины, в основном вдовы Бородина.

Маргарите вспомнилось, сколько усилий приложила она, чтобы Святейший Синод разрешил общине называться монастырём, и как помогал ей Филарет в этих делах.