|
В руках у него какое-то устройство было, типа шприца, я не рассмотрела. У меня ночью горит лампочка, но она совсем крохотная, света мало дает. Пытаюсь вспомнить, что он в руке держал… Вроде пластиковая такая, круглая штука, ну точно медицинский инструмент. Отец след от иглы за укус комара принял. Какие насекомые зимой? Мне в голову голос засунули! Уберите его оттуда! Вы сумеете! Пожалуйста! Он меня убить хочет, заставляет с крыши спрыгнуть! Помогите! Вытащите его! Умоляю! Я от всех скрываю, что в моей голове голос живет, когда он на работе талдычить начинает, я улыбаюсь. Но когда-нибудь не выдержу! Сорвусь! Меня отправят в психушку! Цепью к батарее прикуют! Пожалуйста, спасите! Вот! Вот! Он опять говорит: «Спрыгни с крыши, тварь».
Вот тут я окончательно уверился, что в этот утренний час имею удовольствие общаться с умалишенной, и заговорил: – Все будет хорошо! Давайте я отвезу вас домой, подскажите свой адрес, а еще лучше телефон отца. – Нет! Он меня запрет в психушке! – закричала Светлана. – Я нормальная! Я работаю! А он бубнит: «Ты гадина, если не спрыгнешь, станешь жить в палате на двадцать человек, тебя голую к кровати привяжут, будут обливать кипятком, а потом ледяной водой, бить, голодом морить. А если спрыгнешь, то просто умрешь без мучений. Скоро за тобой придут!» Спасите меня, выпишите таблетки! Меня хотят убить. – Извините, Светлана, я не могу выписать вам лекарство… – осторожно начал я. – Ладно, приду завтра, – неожиданно спокойно отреагировала посетительница. – У вас сейчас другие клиенты, да? По записи? Я вернусь! – Очень прошу меня простить, но вам лучше поискать другого специалиста, – произнес я. – Почему? – всхлипнула несчастная. – С другими же вы работаете. – Ну… э… я узкий специалист, – забубнил я. – Голос в голове не мой профиль, я этим не занимаюсь. Светлана наклонилась и почесала ногу в черном полусапожке, отороченном белым мехом; носок его был украшен стразами. – Если ваш отец занят, давайте попросим подъехать сюда маму, – продолжал я, глядя на чудовищную обувь. – Она умерла почти сразу после моего рождения, – мрачно пояснила клиентка, – я ее не помню. Донелли обхватила голову руками и начала раскачиваться из стороны в сторону, тихо повторяя: – Иван Павлович, пожалуйста, найдите того, кто мне в уши шепчет. Он живой, это не глюк! Он существует. – М-м-м, – пробормотал я, не зная, как поступить. Светлана не выглядит агрессивной, и мне жаль ее, но, увы, у нее большие проблемы с психикой. – Найдите человека, который воткнул мне шприц за ухо, – продолжала тем временем Донелли, – это он голос подселил. – Вы хотите отыскать мужчину из вашего сна? – уточнил я. – Да, – закивала собеседница, – да, да, да! Сделайте так, чтобы он все убрал. Я сидел с приклеенной улыбкой. Увы, господин Подушкин не Оле Лукойе. Я не способен управлять чужими снами. Надо как-то успокоить Свету. Я откашлялся. – Давайте зададим вопрос. Каким образом укол мог вызвать появление голоса? Это невозможно. |
