Гейдж, или, точнее, тот бес, что вселился в его тело, нетвердо ступил раз-другой, оставляя на старом линолеуме грязные следы. Одну руку он держал перед собой, как для пожатия, другую прятал за спиной.

— Слушай, Джад, слушай, — прошептал Гейдж, раззявился, ощерив мелкие молочные зубы, и Джад услышал голос Нормы.

— КАК Я ПОТЕШАЛАСЬ НАД ТОБОЙ! КАК МЫ ВСЕ ПОТЕШАЛИСЬ!

— Хватит! — тесак в руке Джада дрогнул.

— А КАК Я РАЗВЛЕКАЛАСЬ В ПОСТЕЛИ И С ХЕРКОМ, И С ДЖОРДЖЕМ, ДА СО ВСЕМИ НАШИМИ ДРУЗЬЯМИ. Я ЗНАЛА, ЧТО ТЫ К ШЛЮХАМ БЕГАЕШЬ… НО ТЫ И НЕ ПОДОЗРЕВАЛ, ЧТО САМ ЖЕНИЛСЯ НА ШЛЮХЕ! ХА-ХА-ХА! МЫ СО СМЕХУ УМИРАЛИ, ДЖАД, НАД ТОБОЮ ПОТЕШАЯСЬ…

— Хватит! — заорал Джад и рванулся к маленькой, нетвердо стоящей на ногах фигурке в погребальном костюме. Но тут кот, таившийся подле колоды, на которой рубили мясо, прижав уши, бросился под ноги старику. Тот упал, тесак вырвался из руки и, проскользив по линолеуму, скрылся под холодильником.

Снова обвели вокруг пальца, пронеслось в голове у Джада. Одно утешение: в последний раз. Кот уселся старику на ноги, глаза у него горели. Из оскаленной пасти вырывалось злобное шипение. Гейдж сел Джаду верхом на грудь, злорадно ухмыляясь. Круглые глаза, обведенные темной каймой, лунами белели в полумраке. Гейдж вытащил из-за спины руку, и Джад увидел скальпель из Луисова черного чемоданчика.

— Боже правый! — только и вымолвил старик, успев заслониться правой рукой от удара. Но то ли он не рассчитал, то ли и впрямь что-то стряслось со зрением, только казалось ему, что скальпель мелькает и слева, и справа, не укрыться, не отвести удар. Что-то теплое струйкой побежало по щеке, и Джад все понял.

— Я же сказал, что отомщу! — пищало гадкое существо, дыша смрадом на Джада. — Отомщу! Будет по-моему!

Джад изловчился и поймал Гейджа за руку. Но кожа, точно старый пергамент, обратилась во прах. А скальпель оставил на ладони глубокую рану.

— Будет… по-моему!

И старик почувствовал еще один удар. А следом — еще и еще.

59

— Попробуй, глядишь, сейчас заведется, — сказал водитель грузовика, покопавшись в заглохшем моторе машины, которую Рейчел взяла напрокат.

Она повернула ключ, и мотор ожил, рыкнул.

Водитель, захлопнув крышку, склонился над окошком у руля, вытер руки большим синим платком. Симпатичный загорелый парень. Водительская шапка с названием фирмы лихо заломлена на затылок.

— Большое вам спасибо! — Рейчел едва не плакала. — Не знаю, что бы я без вас делала.

— Да тут и ребенок бы сумел наладить. Удивительно, ни разу не видел, чтоб с новыми машинами такое случалось.

— А что? В чем там дело?

— Да провод аккумулятора оборвался. Будто кто нарочно постарался.

— Некому вроде бы, — пожала плечами Рейчел. И снова подумала, как крепко держит ее, не пускает резина той рогатки — крепче на белом свете не сыскать.

— Может, растрясло на дороге… кто его знает. Ну, теперь не беспокойтесь. Ни один проводок не порвется, не соскочит. Я все надежно закрепил.

— Позвольте, я заплачу вам, — робко предложила Рейчел.

— Только не мне! Мы, шоферы, — рыцари дороги. Так и запомните.

Рейчел улыбнулась.

— Что ж… Еще раз — спасибо.

— Всегда рад помочь. — Парень широко улыбнулся, и улыбка эта словно вобрала всю свежесть, всю нежность зари.