Войдя в курс дела, один из фалангистов, владелец автомобиля, предложил подвезти Гильермо до гостиницы. Тот с радостью принял предложение, а другой его товарищ присоединился к поездке. Они остановились на улице Эспос и Мина, и все трое вошли в гостиницу, испугав портье. Поскольку Энтони еще не вернулся, Гильермо дель Валье нацарапал короткую записку, объяснив, что собрание Совета отложено, а вместе с ним и встреча, положил записку в конверт, запечатал его и вручил портье, после чего трое фалангистов бодро вышли на площадь, как раз в то мгновение, когда к гостинице прибыли два полицейских агента, следившие за англичанином и потерявшие его на станции Пуэрта-дель-Соль.

Поскольку они были взбудоражены в предчувствии последствий от своей бестолковости, неожиданная встреча с молодыми фалангистами застала их врасплох. Они решили, что попали в ловушку, и машинально вытащили пистолеты, чтобы отразить нападение. Удивленные этим неожиданным жестом с стороны двух типов в штатском, товарищи Гильермо потянулись к оружию, и все четверо одновременно открыли стрельбу. Поскольку все больше беспокоились о том, чтобы не стать мишенью, чем о том, чтобы попасть в цель, все выстрелы ушли в воздух. После чего оба товарища Гильермо бросились бежать, потому что фалангисты получили приказ по возможности избегать уличных потасовок, чтобы не стать жертвами и не вызвать политические репрессии.

Гильермо дель Валье не имел опыта такого рода стычек. Храбрости ему было не занимать, но не хватало хладнокровия и скорости реакции. Пока остальные затеяли перестрелку, он словно окаменел. Когда он вышел из ступора и потянулся за собственным пистолетом, на улице остались лишь двое вооруженных полицейских. Увидев перед собой дуло пистолета, они выстрелили, не дав Гильермо возможности спустить курок. Его тело, в которое попали несколько пуль, растянулось на тротуаре, одна из пуль прошла через грудь Гильермо и разбила стекло вращающейся двери гостиницы.

Вдалеке от места от этого страшного происшествия, невольной причиной которого послужил он сам, Энтони Уайтлендс вышел из метро и через некоторое время добрался до рыбного рынка, расположенного неподалеку от Толедских ворот. В этот час торговля уже завершилась, и в тусклом свете фонарей в отходах копошились кошки и крысы. В ледяном вечернем воздухе стояла невыносимая вонь от протухшей рыбы и морепродуктов, над которыми роились тучи мух. Энтони тщетно искал в этом дантовском аде кого-нибудь, кто мог бы подсказать ему, как найти улицу Аргансуэла. В одном конце рынка стояла кучка грузовиков. Запачкав ботинки в лужах, Энтони направился туда в надежде найти в кабине дремлющего водителя, но все грузовики оказались пустыми - вполне объяснимо, учитывая тошнотворный запах вокруг.

В конце концов он нашел искомое место, воспользовавшись трудным и утомительным методом - заглядывая во все ближайшие переулки. Когда он наконец прибыл на угол улицы Аргансуэла и переулка Мельисо, было восемь минут восьмого.

Во время этих поисков Энтони заподозрил, что всё это достаточно странно. До сих пор он вел себя спокойно, поскольку, по словам портье, встречу назначил англичанин, и он не ожидал ничего плохого от своего соотечественника. Теперь, однако, он спрашивал себя, какой англичанин выбрал бы для встречи подобное место - пустынное и зловещее, разве что для того, чтобы скрыться от полиции.

Местом назначенной встречи оказался девятиэтажный дом, узкий и уродливый, с серым фасадом и узкими зарешеченными окнами. Дверь на улицу оказалась закрытой, звонка не было. Рядом с ней имелась еще одна деревянная дверь, пошире, которая, вероятно, вела в магазин или мастерскую. Поскольку и вторая дверь была закрыта, Энтони решил плюнуть на всё и вернуться. В конце концов, вполне возможно, что портье неправильно понял сообщение.