— Но она пользовалась вашей монтажной.

— Да, арендовала ее за тысячу баксов в месяц. Мы с моим партнером вынуждены сдавать часть помещений, такова плата за возможность снимать настоящее кино в этой дыре. Питер и я приехали сюда из Питсбурга, мы оба закончили университет Карнеги. Мы решили отказаться от голливудского пути с его автомобильными гонками и спецэффектами. Вместо этого мы решили делать небольшие ленты, сначала завоевать здесь репутацию настоящих мастеров кино и только потом, когда система признает наше превосходство, идти дальше. Но жить ведь на что-то нужно, поэтому сдаем помещения в аренду. У нас хорошая техника, и мы разрешаем простым смертным пользоваться ею.

— Вы считаете миссис Маркхэм простой смертной?

— Я почти всех считаю простыми смертными, — снова улыбка, — но не Прю, нет. Я уже говорил, что она была чрезвычайно талантливой.

— Мистер Эндрюс, эта монтажная, которой она пользовалась…

— Да?

— Могу я на нее взглянуть?

— Зачем?

— В ночь убийства полиция обнаружила только ее тело и ее автомобиль на стоянке возле студии.

— Ужасная трагедия.

— Машина была закрыта. Внутри ничего: ни сумочки, ни удостоверения личности… ни, конечно, фильма.

— Простите, я не понимаю, к чему вы клоните.

— Ну ведь она же монтировала фильм здесь, верно?

— Возможно. Я не знаю, что она здесь делала.

— Ее муж сказал, что она монтировала фильм здесь.

— Ну да. Но ее муж — убийца.

— Я не верю в это, мистер Эндрюс.

— Поэтому, конечно, вы и пришли сюда.

— Да, именно поэтому.

— Но я все равно не понимаю, зачем вам понадобилось увидеть эту монтажную.

— Потому что, если она монтировала фильм, он должен быть там. У вас есть ключ от монтажной?

— Конечно. Но я не люблю, когда нарушаются права человека, арендующего помещение в моей студии.

— Права миссис Маркхэм уже нарушены, — твердо заявил Мэтью, — причем самым худшим образом.

— Пожалуй, вы правы, — сказал Эндрюс, — позвольте мне сходить за ключом.

Монтажная представляла собой комнату размером шесть на двенадцать футов с лампой дневного света под потолком. Большую часть помещения занимал аппарат «Стеенбек», перед которым стояло кресло на колесиках. Позади кресла висел мешок из холста на металлической раме. Эндрюс объяснил, что это мешок для отбракованной пленки. Мешок был пуст. Так же пусты были вешалки над мешком, куда, по словам Эндрюса, монтажер обычно вешает пленку и звукозаписи, которые он планирует использовать. На монтажном столе тоже ничего не было — ни обрезка пленки, ни клочка магнитной ленты.

— Имеются другие ключи от этой комнаты? — спросил Мэтью.

— Только тот, что был у Прю. И тот, которым я только что открыл дверь.

— Тогда где же фильм? Если она занималась монтажом…

— Видите ли, она могла и не заниматься им, — ответил Эндрюс.

— А зачем же она арендовала?..

— Она могла просматривать то, что недавно отсняла, отбирая лучшие кадры, помечая пленку, решая, что позже следует вырезать. Это, конечно, часть монтажа, но не монтаж как таковой.

— В любом случае ей нужна была пленка.

— Да.

— Так где же она?

— А полиция обыскала машину?

— Тщательным образом.

— И в багажнике нет?

— Ничего.

— Это действительно странно, — сказал Эндрюс.