— И как они это восприняли?

— Без особого удовольствия, — призналась она. — Но осуждать их, Алберт, за это нельзя. Ведь ты действовал решительно и высокомерно, правда? Это очень непохоже на тебя, — добавила она, немного помолчав. — И сейчас ты не такой, как обычно. Между прочим, полиция продолжает тебя разыскивать. Их эхо совсем не удовлетворило, а Хатчу для одного дела понадобилась его машина.

Кэмпион замер. Он помнил, что машина была, во что случилось с ней или с ним самим в отрезок времени между нападением на Суперинтенданта и появлением в писчебумажной лавке, он совершенно не представлял.

Это было ужасно. Аманда могла в любую минуту это обнаружить. Конечно, она безгранично доверяла ему. Кэмпиону хотелось, чтобы у нее поубавилось слепой веры глупенькой младшей сестренки, лезущей вслед за братом на дерево.

— Ты знала, где меня можно найти, — заметил он. — Откуда?

И снова она бросила на него удивленно-обиженный взгляд.

— Таков был наш уговор, — она больше не упоминала о машине, и он догадался, что его сдержанность тоже являлась частью их уговора. Очевидно, она находилась у него в подчинении. Она сообщила ему все полученные ей сведения, но план действий полностью принадлежал ему.

— Я должен увидеться с Генри Баллом, — сказал он.

— Да-да. — Она лишь немного заколебалась, но он успел рассвирепеть.

— А что мне еще остается делать? — перешел он в наступление. — Станислав исчез, и кто-то долен объяснить мне, что значит это чертово пятнадцать.

Она застыла в кресле ее глаза расширились от недоумения.

— Но я думала, что ты знаешь. Я думала, что вся информация стекается к вам, и вы с Оутсом решили взвалить всю ответственность на себя, потому что он не рискнул бы ни на какую ее утечку. Я не понимала, что ты блуждаешь во мраке. Неудивительно, что ты так разнервничался.

Он посмотрел на нее, когда она встала рядом. Его загорелое худое лицо ничего не выражало.

— Ты полагаешь, что я разнервничался?

Аманда засмеялась. Внезапный порыв воодушевил девушку, ее овальное лицо было, как всегда, милым и обаятельным.

— Я полагаю, что ты паясничаешь, гаденыш, — ответила она.

— Что случилось?

Он взял ее за руку и начал раскачивать. Он вспомнил, что видел кого-то, совершенно также раскачивавшего ее руку. Это был Ли Обри. Да, верно, это был мерзавец Ли. Тогда, помнится, он стоял, опершись о дверь, и глядел вниз.

— Я не могу смотреть на тебя тупым, коровьим взглядом, — неожиданно сказал Кэмпион. Его униженность вылилась в слова, и они сорвались у него с языка, прежде чем ему удалось себя проконтролировать.

Аманда отдернула руку. Затем она легонько хлопнула его по уху. Это было скорее прикосновение, чем удар, мгновенное и почти невесомое. С ее лица сошли и улыбка, и оживление, на нем резко обозначились скулы, отчего его выражение сразу стало каким-то незнакомым и чуждым, как у мертвой.

Он встал, пошатываясь на ходу, и продолжал глядеть на нее диким взглядом. В эту минуту любая попытка сдержаться казалась совершенно абсурдной. Она была частью его самого, и теперь он ее потерял. Ее уход означал бы дальнейший распад. Он почувствовал себя безнадежно и бесстыдно раздавленным прямо у нее на глазах.

Раздавшийся стук в дверь прозвучал как бы Я другого мира. Они посмотрели на поворачивающую» дверную ручку. Лагг вошел на цыпочках, подскакивая, как опускающийся шар.

— Берегитесь, — сказал он. — Они на лестнице.

— Кто? — Этот вопрос задала Аманда. Она выглядела совершенно спокойной и уравновешенной.

— Ищейки внизу.