Джон закатил глаза. Эта привычка у него выработалась еще тогда, когда нам было лет по десять.

– Да, возможно, все это так. Но, между прочим, он еще больший зануда, чем ты, и работать с ним еще сложнее, чем с тобой. Просто дерьмо какое-то, если тебе нужно уточнение.

Ночь черным одеялом опускалась на университетский городок, а мы продолжали мужественно ждать в автомобиле. Меня снова и снова пронзало ощущение «дежа вю». Джон Сэмпсон и Алекс Кросс поджидают преступника на своем боевом посту.

– А ты все еще любишь меня? – ухмыльнулся Джон. Он не так уж часто становится легкомысленным, но когда на него это находит – берегись! – Ты меня любишь. Шоколадка?

– Конечно, громила, – заверил я, аккуратно кладя ему ладонь на бедро.

Он ударил меня в плечо, и довольно сильно. У меня сразу же онемела рука, а пальцы свело. Да, этот парень умеет драться!

– Я хочу сам разделаться с Томасом Пирсом! – вдруг заорал Сэмпсон. – Сам!

– Разделаемся с Томасом Пирсом! – тут же подхватил я. – И с мистером Смитом тоже!

– Так разделаемся же! – орали мы вместе нараспев. И тогда я понял: все понемногу становится на свои места.

Ура!

Мы снова вместе!

Он ждал и не двигался, словно впал в транс. Сейчас ему вспомнилась Изабелла. Он почти видел ее прекрасное лицо, ее милую улыбку. Откуда-то издалека донесся ее голос. Пирс не шевелился до тех пор, пока в комнате не зажегся свет и перед ним не предстал Саймон Конклин.

– В доме незнакомец, – зашептал Томас. – Ничего не напоминает? Ты уже догадываешься, о чем пойдет речь, Конклин?

В лоб вошедшему почти упирался «магнум» калибра 357. Если сейчас пистолет выстрелит, то труп свалится прямо у входной двери и покатится по ступенькам веранды.

– Какого…? – в ярком свете глаза Конклина часто моргали. Затем они привыкли к освещению и стали злыми. – Это незаконно! – взвыл Саймон. – Вы не имеете никакого права находиться в моем доме! Убирайтесь отсюда ко всем чертям!

Пирс не смог сдержать улыбку. Да, он очень ценил всевозможный юмор, хотя иногда он больше раздражал его. Томас поднялся с кресла, в котором так удобно устроился, не опуская при этом пистолета.

В гостиной было не слишком много места для свободного перемещения. Вся комната была завалена пачками газет, книгами и журналами. При этом каждая пачка имела свой номер и была рассортирована по числам и темам. Томас был уверен, что Саймон совсем не так прост, как кажется, и эта с виду захламленная квартира имеет свой собственный порядок.

– Вниз, – коротко приказал он Конклину. – Мы спускаемся в твой подвал. Да, да, именно в подвал.

Томас Пирс заблаговременно позаботился обо всем: свет в подвале уже горел. В заваленной всяким мусором комнатке, в самом ее центре, стояла старая кушетка. Для этого Пирсу пришлось распихивать по углам книги. Здесь в основном собиралась научно-фантастическая литература и пособия по выживанию в современном мире.

У Пирса были серьезные подозрения относительно того, что безумие Конклина как-то связано с гибелью человеческой расы. Такой вывод он сделал, увидев огромное количество книг, журналов и газет, посвященных этой теме. На стене подвала висела обложка научного журнала со словами: «Изменение пола у рыб: взгляд на синхронных и последовательных гермафродитов».

– Какого черта? – завопил Конклин, увидев перестановку, совершенную Пирсом.

– Опять то же самое! Все говорят одно и то же! – возмутился Томас, и с такой силой пихнул Конклина, что тот споткнулся и чуть не скатился вниз по лестнице.