27

— Что это? — Миссис Буншофт выхватила фотографию у Джорджии и поднесла поближе к глазам.

Некоторое время она изучала ее, затем повернулась к Стелле.

— Ну и что это доказывает? — мягко спросила она. — Я… Я в полной растерянности.

— Очень размытый снимок, — добавила Джорджия. — На нем Слэппи. Он будто склонился над твоей кроватью. Ты перебросила его поперек кровати, Стелла.

— Нет! — вскричала Стелла. — Нет! Я не перебрасывала его! Он… он сам пробрался в мою комнату! Разве вы не видите? — Она ткнула пальцем в снимок. — Он тянет вниз мою простыню! Он думает, что я в постели! Он стягивает с меня простыню!

— Стелла, зачем ты все это вытворяешь? — спросила миссис Буншофт. — Почему ты все время пытаешься убедить нас, будто этот деревянный болванчик живой? Чего ты добиваешься на самом деле? Чего ты боишься?

Ну почему вы не можете понять?! Я боюсь этого болвана! — пронзительно крикнула Стелла. — Он живой! Я говорю правду! Я не подделала эту фотографию! Она настоящая!

Джорджия и миссис Буншофт не сговариваясь перевели взгляд на деревянного человечка. Он так и валялся ничком под столом, куда его зашвырнула Стелла…

Глаза его неподвижно таращились в пол, ноги были подогнуты под туловище, большие блестящие ботинки неловко лежали на ковре. Без-жизненное чучело из дерева и тряпок.

С гневным воплем Стелла ринулась через комнату и пнула Слэппи. Пнула босой ногой. Он подлетел вверх, его деревянные руки стукнулись о ножки стола. А потом еще раз наподдала его ногой. И еще раз.

— Вставай! — кричала Стелла. — Покажи им, что я говорю правду! Покажи им, что я не сумасшедшая! Вставай! Вставай!

Миссис Буншофт обняла Стеллу за плечи.

— Перестань. Пожалуйста, перестань, — шептала она, крепко прижимая дочь к себе. — Она повернулась к Джорджии: — Унеси болван-чика к себе в комнату. Унеси сейчас же! И убери в шкаф!

— Хорошо, хорошо, — засуетилась Джорджия. Она проскочила мимо Стеллы и подхватила Слэппи за руку. — Но я не могу запереть его в шкаф, мама! Ты же знаешь, что завтра я должна взять его с собой в школу.

— «В школу? — насторожился Слэппи. — Зачем в школу?»

28

— Слэппи, почему ты такой плохой? — спрашивала Джорджия.

— Потому что я сделан из порченой сосны, — отвечала она за него высоким трескучим голосом.

Немногие из детей засмеялись, большинство — саркастически.

— Ты всю жизнь был деревянным болваном? — продолжала Джорджия.

Она заставила Слэппи похлопать глазами.

— Ты что, пытаешься меня оскорбить? — пропищал он.

— Нет. Так ты всю жизнь был болваном?

— Нет. А ты? — поинтересовался Слэппи.

Среди детей прошел шумок недовольства.

Кто-то метнул через всю столовую пустую молочную картонку.

— Шутки у тебя становятся все хуже, — говорила Джорджия за Слэппи. — А о гримасах и говорить не приходится!

Внезапно Джорджия почувствовала, что у нее ужасно пересохло в горле. Руки стали холодными и влажными. Она и не думала, что будет так нервничать. В конце концов, большинство детей даже и не смотрит в ее сторону, словно им дела нет до того, что происходит на сцене. Болтают между собой, перегнувшись через столы, смеются, жуют свои завтраки. Большинство из них вообще не обратили на ее выступление никакого внимания.