Мак обратился к женщине подчеркнуто ровным тоном:

— Чашечка кофе была бы сейчас очень кстати, миссис Чианти.

Ее глаза блеснули, она бросила быстрый взгляд на мужа, словно хотела подбодрить его, улыбнулась Болану, мельком посмотрела на оглушенного телохранителя и пошла в дом.

— Подожди минутку, Болан. Хорошо? — прошептал Сэм. — Пусть она закроет дверь.

Болан ждал.

— Мне жаль твою жену, Сэм, — сказал он.

Обреченно вздохнув, Чианти ответил:

— Мне тоже. Надеюсь, ты меня куда-нибудь отвезешь, чтобы... Ну, я хочу сказать... Терезе совсем не нужно видеть это.

Снег, падавший на лицо Сэма, таял и ручейками стекал по его щекам. На стволе «беретты» образовался маленький сугробик, однако рука, державшая оружие, не дрогнула.

Наконец Мак повел пистолетом:

— Сэм, у тебя есть пушка?

Чианти кивнул:

— За поясом, слева.

— Возьми ее двумя пальцами левой руки и выбрось.

Лицо Сэма не отражало никаких эмоций, он беспрекословно выполнил приказ, и короткоствольный револьвер 38-го калибра упал в снег.

Промозглый ветер совсем не беспокоил Болана, а вот сердце у него словно заледенело.

— Тебе пора уйти на покой, Сэм.

— Я давно об этом думал, — мрачно отозвался Чианти.

Теперь в освещенном окне кухни Мак видел силуэт женщины, хлопотавшей у плиты.

— На твоем месте я бы не тянул резину, а сразу поставил бы точки над "i".

— Если бы мне представился случай, Болан, я бы так и поступил, — ответил Сэм тоном приговоренного к смерти.

Мак ответил ему жестко и спокойно:

— У тебя есть такая возможность, Сэм. Но только сегодня. Больше ее никогда не будет. Иди, пей кофе и думай над этим.

Чианти понял смысл сказанного только через несколько секунд. Он недоверчиво посмотрел на Болана и спросил:

— Я не ослышался? Это правда?

— Я делаю это для нее, Сэм, а не для тебя! Для нее — и только сегодня!

Сэм повернулся и неуверенно двинулся к дому. Обернулся он только один раз, когда уже подошел к двери, бросил ошеломленный взгляд на Болана и шагнул в дом. Мак увидел, как Тереза бросилась к мужу и обняла его. Палач быстро повернулся и ушел.

Однажды изменить своим принципам ради женщины — не так уж страшно. Мак лишь надеялся, что потом ему не придется об этом сожалеть. Только теперь у него возникло ощущение, что сегодняшний день закончился довольно успешно.

* * *

Когда Болан въехал в гараж на Истсайд, на, нем уже был замшевый костюм, а его глаза скрывали фиолетовые очки. Сторож скептически оглядел микроавтобус, расписанный маргаритками, водителя и, наконец, заявил:

— Это частный гараж.

— Кончай, старик, — небрежно бросил Палач. — Я приехал к Линдлей. Она должна кое-что передать мне.

— В час ночи?

— Лучше поздно, чем никогда, — пожал плечами Мак. — А что, у вас здесь комендантский час?

Сторож, похоже, несколько смягчился:

— Так чью фамилию вы назвали?

— Линдлей, — устало повторил Болан, глядя в раскрытую книжку, которая лежала рядом с ним на переднем сиденье, и добавил:

— У меня тут написано: квартира 11 "Г".

Сторож покачал головой и взялся за трубку внутреннего телефона.

— Скажите ей, что приехал человек из «Ран», — подсказал Болан.

Сторож посмотрел на него настолько сурово, что Мак невольно рассмеялся:

— Это название нашей фирмы! Если оно вам не нравится, обратитесь с жалобой к боссу, меня оно вполне устраивает.