— Понимаю, — прервал его Мак. — Ты хочешь сказать, что теперь эти сволочи готовы и на такой, последний шаг. Значит, вот в чем состоит «Великий План» или «Большой Проект»?!

— Тут, дружище, ты, пожалуй, прав, — ответил Лео.

— Ну, а ФБР в курсе?

— Как и многие другие, не состоящие в синдикате. Я уже давно слышу кое-что по поводу этого плана, но и на моем уровне это только слухи. Но если уж речь зашла о ФБР, то как раз сегодня я говорил о тебе с Броньолой. У него...

— Болтун чертов, зачем ты меня продаешь? — возмутился Болан.

— Угомонись, я специально сделал это, — произнес Лео. — Ты мог бы и сам заглянуть к нему.

— К сожалению, тот, кто мертв, мало что увидит.

— Почему-то Броньола считает, что такой мертвый, как ты, мог бы увидеть очень многое. Он готов сделать для тебя все, что в его силах. Он даже хочет добиться от правительства амнистии для тебя, особенно если ты...

— Об этом и речи быть не может! Лео, поблагодари его от моего имени, но я буду продолжать жить, как умею. Что же касается «Великого Плана», то теперь я удвою осторожность.

— И правильно! Старайся не ездить на такси, не заходи в бары, избегай людных мест. Тебя ищут именно там. Кстати, по моим сведениям, сейчас наступил самый важный момент в реализации проекта. Вот почему все нью-йоркские боссы злятся на Гамбеллу. Они считают, что он спровоцировал тебя в самое неподходящее время. Во всяком случае, по моим данным получается именно так. Сейчас никого из боссов нет в Нью-Йорке. Они уехали за город, даже Гамбелла, и ты прекрасно понимаешь, что это значит.

— Идет заседание совета, — догадался Болан.

— Да, и очень серьезное. Кажется, для таких сборов у них есть какое-то местечко под Лонг-Айлендом.

— Стоуни-Лодж, — подсказал Мак.

— Именно! Да ты, похоже, в курсе всех событий! Это меня радует. А я вот об этом узнал только сегодня. Кстати, я обдумал твои слова насчет выборов. До них еще далеко, и вообще вся эта идея гроша ломаного не стоит.

— А где мои девушки? — спросил Болан. — Почему-то о них ты упорно молчишь.

— Новости плохие. Девушек взяли ночью. Я тебе сочувствую, сержант...

— Благодарю, — сухо буркнул Мак. — И где они теперь?

— Вот этого я не знаю. Если я начну везде совать свой нос, то быстро засвечусь. Мне сказали только, что они обе у Гамбеллы. Если я не ошибаюсь, речь шла о прекрасной брюнетке с матовой кожей и божественной походкой и о молодой крайне привлекательной светской даме.

— Да, это они, — вздохнул Болан. — Ладно, пока я их не освобожу, можно ставить крест на всех «Великих Планах».

— Это одно и то же, сержант, — тихо сказал Таррин.

— Может, ты и прав.

— Тогда все, приятель, у нас больше нет времени на болтовню. Пока! — И Лео Таррин повесил трубку.

Мак вышел из телефонной будки, сел за руль микроавтобуса и пробормотал, обращаясь к своему отражению в лобовом стекле:

— Вот так, времени не осталось ни у меня, ни у девушек.

* * *

Получалось, Болан плохо рассчитал реакцию Фредди Гамбеллы.