Но, как говорится, человек предполагает… Мы с Максом тихонько вошли в полутемную переднюю. Из кухни слышался негромкий стук молотка. Это мой неугомонный предок что-то опять усовершенствовал. С тех пор как мы обзавелись собственной трехкомнатной квартирой, его просто остановить невозможно. Главное, он постоянно наносит себе различной степени травмы. На его руки уже просто смотреть без жалости невозможно. Но он все равно от наемных профессионалов-строителей отказывается. Мол, лучше его самого никто не сделает.

— О-о, это вы? Так рано? Что случилось? — вышла в переднюю из большой комнаты мать.

Я поймал на себе ее пытливый взгляд и поежился.

— Совсем и не рано. Просто все кончилось. Вот мы и пришли.

— Странно, странно, — с исполненным подозрительности видом произнесла моя родительница. — Игорь! — крикнула она отцу. — Они уже вернулись!

Раздался сдавленный крик, и мой предок выбежал в коридор. В одной руке он держал молоток. А большой палец другой засунул в рот и сморщился. Мне мигом все стало ясно: отец заехал себе молотком по пальцу.

— Ну вернулись, и что? — спросил он.

— Они вернулись слишком рано, — трагически изрекла мать. — Федор, вы поссорились?

— Ни фига мы не ссорились! — обозлился я. — Русским ведь языком говорят: просто посидели и разошлись.

— Неправда, — явно лишь укрепилась в собственных подозрениях мать. — Вот и Котик какой-то грустный.

— Что вы, тетя Марина! — возразил Макс. — Я, наоборот, очень веселый. Классно посидели у Жанны.

И в качестве доказательства он выдавил из себя совершенно неестественную улыбку.

Мать с сомнением покачала головой.

— Марина, оставь их в покое. Сами разберутся, — к счастью, вмешался отец. — Лучше пойдем. Подержишь там мне одну штуку. А то мне одному не очень удобно.

Мать, окинув нас напоследок еще одним подозрительным взглядом, последовала за предком на кухню. Скоро оттуда опять послышался стук.

Мы с Котом поспешили в мою комнату, не забыв плотно затворить дверь.

— Уф-ф! — плюхнулся на мою кровать Макс. — Ну и вечерок сегодня. Все просто одно к одному. Я не ответил. Да и что было отвечать?

На следующее утро, позавтракав под исполненными подозрительности взглядами моей родительницы, мы с Котом начали вырабатывать программу действий. Прикинув несколько вариантов, мы решили пойти кататься на коньках. Благо декабрьские морозы, наступившие еще в конце ноября, пока держались. Макс сказал, что Нужно ловить момент. Иначе потом, чего доброго, начнется длительная оттепель, плавно переходящая в весну, как это было прошлой зимой.

Коньки Макси-Кота гостили у меня еще с прошлого приезда. Он оставил их совершенно сознательно. На Садовом кольце с ними все равно особенно делать нечего. А тут целых два огромных замерзших Серебряных пруда. Катайся сколько влезет.

Мы начали в темпе собираться в путь.

— Жанке-то позвони, — сказал Макси-Кот. — Пойдет она с нами?

— Вот уж не знаю, — засомневался я. — Будет у нее после вчерашнего настроение или не будет.

— Коньки для настроения — самое лучшее дело, — мудро заметил Макс. — А Жанке нужно развеяться. Давай звони. А если не захочет, передашь трубку мне. Я уговорю.

— Уж как-нибудь сам уговорю, — буркнул я и потянулся к телефонной трубке.