Антон Первушин. Космическая фантастика, или Космос будет нашим!
ГРАНИЦЫ ВООБРАЖЕНИЯ В БЕЗГРАНИЧНОМ КОСМОСЕ (Предисловие к сборнику) 4 октября 1957 года мир кардинальным образом изменился. Запуск на орбиту первого искусственного объекта, получившего название «Спутник», открыл космическую эру в истории человечества. В том же году увидел свет утопический роман Ивана Антоновича Ефремова «Туманность Андромеды», который считают рубежным для советской фантастики. Космическая фантастика, переживавшая как подъемы, так и спады, получила мощную поддержку. В те времена о космических полетах так и писали: «Фантастика, ставшая реальностью». Основоположником жанрового направления считается французский писатель Жюль Верн. Именно он в 1865 году выпустил в свет роман «С Земли на Луну прямым путем за 97 часов 20 минут», в котором описан первый технически осуществимый проект космического перелета. Роман вызвал широкое обсуждение, «отцы» теоретической космонавтики признавались позднее, что проект Жюля Верна подтолкнул их к изучению вопроса, к новым расчетам, к полемике и в конечном итоге позволил нащупать самый прямой и верный путь к осуществлению космических запусков - через создание и совершенствование ракетной техники. Идея космического полета очень быстро стала одной из магистральных сюжетообразующих идей научной фантастики. Поскольку она была непривычной для большинства читателей, авторы, обращающиеся к ней, долгое время занимались исключительно описаниями космических кораблей, принципов действия их двигателей, процесса постройки корабля, старта и полета - на проведение через текст каких-то философских или социальных идей, на раскрытие характеров вымышленных персонажей места уже не оставалось. Довольно часто, впрочем, фантасты использовали космический полет для того, чтобы просто отправить героев на другую планету, описав при этом экзотику чуждого нам мира. Так, например, появились романы «Красная звезда» Александра Богданова (1907) и «По волнам эфира» Бориса Красногорского (1913). Довольно смутные представления того времени о природе космического пространства и законах, действующих там, породили волну текстов, изобилующих «детскими» ошибками. Грамотные романы о космических полетах были большой редкостью. К последним, кстати, относится, хотя и с оговорками, знаменитая «Аэлита» Алексея Толстого (1923). В 1920-е годы отношение к космической тематике изменилось. Фантасты описывали космические полеты как принципиально новую среду обитания. В космос отправлялись не просто исследовательские корабли с экипажами из двух-трех человек, но настоящие ковчеги, рассчитанные на многолетние полеты с большим количеством пассажиров на борту. Наполнением таких произведений служили уже не примитивные описания кораблей, их строительства и межпланетных перелетов как таковых, а изменения, которые неизбежно претерпят межличностные отношения участников такого полета, живущих в условиях скученности, невесомости, в окружении враждебного всему живому пространства. Авторы задавались вопросами: как космос изменит традиционную земную иерархию? как изменится уклад семьи? как будет организовано воспитание детей? только ли выживание станет основным побудительным мотивом к деятельности экипажа? В первой половине XX века все эти вопросы еще не имели осмысленно-прикладного значения, но будили воображение. В итоге появились весьма своеобразные повести, которые ныне принято считать классическими: «Вне Земли» Константина Циолковского (1918), «Страна Гонгури» Вивиана Итина (1922), «Планета КИМ» Абрама Палея (1930), «Прыжок в ничто» (1933) и «Звезда КЭЦ» (1936) Александра Беляева. После войны в советской фантастике произошло взаимопроникновение двух основных тем: темы неизбежности победы коммунизма во всем мире и темы космической экспансии. |
