И заживу как все люди - скучно, но спокойно. Никто не будет ехидничать по поводу моих несуществующих пристрастий, не будет сочувственно кивать. Да, так и сделаю. Как там называлась дыра, из которой пришел уже пятый запрос на офицера?
Тьфу! И до каких же пор меня будет преследовать это слово?! Какое? «ДЫРА»! Во всех возможных вариантах.
И все из-за чего? Из-за нелепой оговорки, слетевшей с моих губ во времена туманной юности. В присутствии свидетеля, которого следовало бы задушить на месте! Впрочем, Рэнди и тогда уже отличался габаритами, которые не оставляли мне ни единого шанса в прямом столкновении.
Но на кой черт этот великовозрастный ребенок начал вспоминать детство при моем напарнике? На кой черт, я спрашиваю? И лапша сведений, совершенно не предназначенных к публикации, повисла на ушах Амано. И все бы ничего, если бы он забыл… или хоть сделал вид, что забыл.
Можете представить себе мой стыд, когда на совершенно безобидный вопрос Барбары: «Так что насчет этих самых дырочек? Сколько их оказалось, в конце концов?» (Имелись в виду отверстия для крепления пластин отражателя, увеличивая количество которых вдвое, умельцы-контрабандисты ухитрялись провозить нехилые партии запрещенных товаров.) Так вот, когда из уст Барбары прозвучало кодовое слово, да еще в таком контексте, Амано согнулся пополам. Реально согнулся - впечатавшись лбом в стол. Но настроения ему не испортила даже вскочившая шишка, потому что мой напарник, захлебываясь слезами, простонал в ответ на искреннее недоумение присутствующих: «Ага… сколько? Три или пять?».
Признаться, я бы не сразу сообразил, о чем идет речь, если бы вообще сообразил. Но на лице Рэнди появилась такая гримаса… Видели когда-нибудь виноватую радость? Очень виноватую и очень радостную. А я увидел. И вот тогда понял все и про всех. Сразу. И как у меня хватило выдержки закончить доклад? Сам себе удивляюсь.
Но с Амано я потом долго не разговаривал. Недели три. Да и сейчас не разговариваю. По возможности. Потому что он… Он-то со мной разговаривает. И никак не может понять, на что я обиделся.
Тьфу!
- Далеко собрался? - осведомился Амано, возникший у меня на пути.
- Тебе-то что за дело?
- Нужно же знать, какие вещи собирать! - ухмыляется он.
- Какие еще вещи?
- Теплые или не очень? Там погода как? Шалит?
- Где?!
- Ну, ты идешь и бормочешь: «Уеду… уеду…» Так я и спрашиваю: насколько далеко?
- Тебя не касается!
- А я думал, что напарники ничего не должны друг от друга скрывать. - Улыбка становится еще шире и лукавее.
- С завтрашнего утра ищи себе другого напарника! А можешь начать прямо сейчас!
- Ты серьезно? - Голубые глаза тревожно щурятся.
- Как никогда!
- Да, дела… А ты, часом, не заболел?
Он протягивает ладонь к моему лбу, и я рефлекторно отшатываюсь:
- Да пошел ты… со своей заботой.
- Старшим грубить нельзя! - нравоучительно замечает Амано.
- Это кто здесь старший?
- Из нас двоих? Я, конечно!
- Это, по какому же признаку?
- По жизненному опыту!
- Ой, держите меня! Старше он… Женись сначала! Джей сказал, что тебе сестра невесту подыскала, вот и займись!
- Будь послушным мальчиком, Мо… Сейчас пойдем домой, ты спокойно сядешь за стол и напишешь отчет. |