Полина сглотнула. Все «убедительные» аргументы о чрезвычайной важности развития науки и укрепления дружбы между расами мигом вылетели у девушки из головы. «Как ты могла обмануть мое доверие!» – светилось в грустных мудрых глазах, смотрящих прямо ей в душу.

– Простите меня, пожалуйста… я немного увлеклась… это больше не повторится! – сбивчиво пролепетала девушка.

Станислав выслушал ее со все тем же каменным величием, лишь в конце спастически дернув мышцей на шее.

Полина с убийственной ясностью осознала, что медсестра на небольшом транспортнике – желательная, но не обязательная штатная единица, а биолог – тем более.

– Ну, Станислав Федотович! – Руки сами собой молитвенно сложились перед грудью, а колени начали подгибаться. – Честное слово, я так больше не буду! Мне очень стыдно, правда! Давайте вы у меня за это из зарплаты вычтете, а? Или в следующем порту гулять не отпустите? Даже в трех портах подряд? А хотите, я пол на всем корабле вымою, вон он уже грязный какой?!

Ланс напряженно наблюдал за этой сценой. Обычно люди так страстно молили о пощаде только перед лицом смерти – например, неудачливый игрок, задолжавший хозяину бойцовского клуба много денег, пойманный за руку шулер, «засланный казачок», утаившая часть выручки шлюха или, вот как сейчас, облажавшийся подручный. Бластера у капитана под рукой нет, и это плохо. Значит, убивать Полину он будет киборгом. Интересно – каким? Может, смыться, пока не поздно? Технически задание несложное, но знакомых людей убивать почему-то неприятнее, чем впервые увиденных. Мало ли кто им на смену придет, а к Полине Ланс худо-бедно приспособился. Пусть бы уже оставалась.

К счастью, капитан все же смилостивился.

– Мой, – веско проронил он и начал плавный обратный разворот, давая понять, что аудиенция окончена.

Получив шанс на пощаду, раскаявшаяся грешница опрометью умчалась за ведром и шваброй, а Станислав уставился в иллюминатор, и в стекле отразилась болезненная, но довольная улыбка.

Хоть какая-то польза от этого чертова радикулита. Нет сил читать длинную возмущенную нотацию – и не надо, просто стой себе, сосредоточившись на внутренних ощущениях, а жертва сама себя похоронит. Беспроигрышная алькуявская тактика!

– Эксплуататорша! – добродушно поддразнил подругу Тед, и сидящие на диванчике напарники услужливо подняли ноги, чтобы Полина смогла под ними помыть.

– Лентяи! – пробурчала девушка, делая паузу и одной рукой опираясь на швабру, а другой демонстративно утирая пот со лба – пусть Станислав Федотович видит, как она старается!

– Рюкзак! – с коварной ухмылкой прошипел пилот, тоже косясь на капитана.

Полина вздрогнула и заработала шваброй вдвое энергичнее.

С базы девушку выдернули очень вовремя: трава осыпа́лась быстрее, чем взлетала. За пятнадцать минут она погребла под собой не только решетку, но и стоящий на ней корабль, а потом еще час оседала, как плотная пивная пена, выпуская остатки газа и ужимаясь. Когда иллюминаторы из-под нее вытаяли, от заката осталась узкая полоска на горизонте. Поверхность планеты обманчиво выровнялась, над ней торчали только макушки самых высоких скал.

Станислав пожалел, что корабли не умеют встряхиваться, как кошки.