Элиот, замерший со мной ухо к уху, энергично закивал. Я показала на Мей, и он прошептал, что посидит с ней.

— Хорошо, Вебер. Вы где?

— В телефонной будке у вас на углу. Спускайтесь, я буду ждать. Минут буквально на пять, хорошо?

— Ладно. Держите себя в руках, уже иду.

— Что скажешь? — спросила я Элиота, повесив трубку.

— Голос у него не ахти.

— Я заметила. Как ты думаешь, в чем дело?

— На этот раз не в любви. Он на грани срыва.

Вебер стоял перед нашим домом. Вид у него был, словно он вернулся с обратной стороны Луны.

— Ничего себе! Вебер, да что с вами?

— Об этом-то мы и поговорим. Где можно посидеть?

— Зайдем к «Лене», это прямо за углом.

Он прижал ладони к щекам и с силой потер. Волосы — влажные и зачесаны назад, щеки свежевыбриты, но весь подбородок — в крошечных красных оспинках.

— Просто черт-те что. Я целую неделю толком не спал.

В ресторанчике — где, к слову сказать,_ч очень неплохо готовили — заправляли две симпатичные женщины, которые не скупились на порции и отличались редким тактом. Хотя еще был день и заведение пустовало, мы выбрали самый дальний столик.

— Так в чем дело, Вебер?

— Подождите, — поднял он руку. — Сперва ответьте на пару вопросов. Кто такие Пепси и мистер Трейси?

— Откуда вы о них знаете? — вскинулась я. — Кто вам рассказал?

— Никто мне ничего не рассказывал. Они мне снятся, Каллен. Снятся каждую ночь! Пепси, мистер Трейси и вы. В основном вы. Каллен, что происходит? Кто они такие? Говорю же, я стал плохо спать. И знаете, когда все началось? Я прикинул в какой-то момент. Все началось после нашей встречи — когда вы мне врезали.

— Расскажите, что вам снится, Вебер. Во всех подробностях. Поточнее.

— Вы понимаете, о чем я, да?

Я ощутила, как мышцы в основании шеи сплетаются в тугой клубок. Вспомнила слова Элиота — мол, Вебер заинтересовался мной, потому что я его «зачаровала».

— Да, понимаю. Продолжайте. Добро пожаловать на Рондуа.

— Рондуа! Точно! Именно так!

Мы проговорили три часа без перерыва. Ни капли не колеблясь, я рассказала ему обо всем: об аборте, о том, как начались сны, о Пепси, о поиске Костей, о Городе Мертвых.

По ходу дела мы проголодались и заказали два внушительных ланча. Потом, часов около пяти, ресторанчик стала заполнять предобеденная толпа, наперебой заказывая коктейли. Я позвонила Элиоту и сказала, что мне нужен еще час. Он сообщил, что у него все нормально, но — что происходит?

— Веберу тоже снится Рондуа. С того дня, как я ему врезала.

— Ни хрена себе!

— Именно. Похоже, Элиот, ты был прав. Ладно, до скорого. Обязательно все расскажу.

— Уже не терпится. Главное, руки больше не распускай, ладно?

Вебер побывал на Рондуа в таких местах и встречался там с такими существами, о которых я слыхом не слыхивала: хулиганы крокодильих шахмат, Облако-Ад, ночной рынок старых светильников в Гарри. Он заглянул в Пещеры Лема и Горный Кабинет Садовника. Среди его спутников был журавль по имени Спорт-и-Досуг. Впоследствии же его сопровождал только голос по имени Солярис.

Мы так и не смогли понять, почему Вебер бродил именно там, а не где-либо еще, но согласились, что искать в этом какую-то логику бессмысленно. Не стоит и пытаться.

С запинками я изложила трактовку Элиота: здесь, мол, не обошлось без своего рода чар.